Хроники фестиваля дроидов. Маргарита Лапина

крикнул Гарик.

      Он встал на четвереньки и запрыгал по дорожке наперегонки с зелёным Лягушонком.

      Лампочки-глаза лунной роботессы тревожно замигали.

      – Не понимаю, не понимаю, не понимаю,-забормотала она.

      Потом взяла Гарика за руку, решительно подняла его с земли и поставила на ноги.

      – Я- зелёный Лягушонок! – крикнул Гарик. И снова встал на четвереньки.

      Еле успела Нанориша удержать его за загорелую пятку, чтоб не ускакал.

      –Человек – двуногое. Человек не может быть лягушонком. Это – не логично!-тревожно прогудела она.

      Зато улыбнуло!-сказал Гарик.

      Что такое «улыбнуло»? – спросила Нанориша.

      Улыбнуло – это.. это когда очень-очень весело,– объяснил Гарик.

      – Очень-очень весело, – повторила Нанориша,-не понимаю.

      – Просто мы играли.

      – Играли, играли, играли- повторяла Нанориша.

      –Понимаю. Элементарно! Детям нужны игрушки!

      И тут в верхней части Нанориши застучали невидимые молоточки. Потом дверца на ее панели открылась и выскочил оттуда удивительный лунный нанолягушонок –три чипа да три гаечки на двух свернутых тросиках.

      – Вот так нанолягушонок. Он из гаечек зеленых!-засмеялся Гарик. Вот так лунолягушонок! Он из гаечек зеленых! И захлопал в ладоши.

      Прыгнул живой зеленый лягушонок. А железный-выше.

      Прыгнул выше живой зеленый лягушонок. А железный-еще выше, выше деревьев.

      Обидевшись, бултыхнулся зеленый лягушонок в пруд и поплыл. А нанолягушонок не смог.

      –Заржавел-сказала Нанориша,– Ему нужен ремонт.

      А наша дружба не ржавеет… Эй, лунный Лягушонок! – позвал Гарик своего приятеля.

      Зелёный Лягушонок высунул нос из воды.

      – Бре-ке-ке-кекс! – сердито сказал он. И исчез. Долго стоял Гарик у пруда. Но Лягушонок не показывался.

      – Неужели он обиделся?– вздохнул Гарик.

      – Обиделся? – повторила Нанориша. – Не понимаю.

      Гарик бежал по дорожке парка. За ним неторопливо шагала Нанориша. Кругом в свежей зелёной листве распевали птицы.

      – Нанориша, смотри, сколько деревьев! – крикнул Гарик.

      – Сколько деревьев? – серьезно переспросила Нанориша. – Сейчас сосчитаю. Одно дерево, два дерева, три дерева, четыре дерева, пять…

      Она считала и прикасалась манипулятором к белым стволам берёз. И птицы на деревьях сразу умолкали. И сами берёзы как будто стеснялись махать на ветру своими весёлыми зелеными листочками-ладошками. И становились какими-то одинаковыми.

      – Перестань, Нанориша! – остановил её Гарик. Робо-няня повернула блестящую голову.

      – Почему?

      – Деревья совсем не для того, чтобы их считать,– сказал Гарик.

      – А для чего же?

      – Деревья для того, чтобы на них залезать. Чтобы смотреть, как на ветках распускаются листочки. Чтобы слушать птичек. А считать их – скучнятина. Вот,– сказал Гарик.

      – Что такое «скучнятина»?– спросила Нанориша.

      –Скучнятина – это …это когда очень-очень