История одной казачьей станицы. Сергей Сполох

обвешаны тёрном и добывать их нужно твёрдыми головами, на посечение которых, у нас есть сильные руки, острые сабли и меткие пищали…»

      Своеобразная боевая жизнь выработала у казаков особый кодекс нравственности. Храбрость и взаимовыручка в бою, стремление поделиться со своими односумами последним, презрение к житейским трудностям были их первейшими добродетелями. Несмотря на всеобщую бедность, воровство и обман между своими, считались гнуснейшими преступлениями и в случае их открытия, виновных жестоко наказывали.

      Казак того времени был, как сказали бы сейчас, существом глубоко общественным. Историки утверждали, что ему, как и древнему греку, нужна была общественная площадь, называвшаяся в казачьих городках майданом, или станичная изба, к которой пристало название курень, где он, сидя в кругу друзей, мог бы выпить чарку хлебного вина, перекинуться словом с окружающими, вспомнить дальние походы и заиграть, как казаки говорили и тогда, и сейчас, старинную песню:

      «Как в поле шлях, дороженька пролегала,

      Она неширокая, в длину же конца-краю не было.

      Как по этой дороженьке шёл млад донской казак,

      Он шёл, огляделся, приглядел в поле себе товарища.

      С дорожки добрый молодец сворачивал:

      «Бог в помощь тебе, кусточек-полыночек!

      Прикажи мне, кусточек, ночку ночевать!»

      – Ночуй, ночуй, молодец, ночуй, разудаленькой:

      Вот тебе постелюшка – ковыль – травушка,

      А высокие изголовьица – полыночек,

      Как и теплое одеялице – темная ночушка,

      Шитый, браный положочек – чистые звезды,

      Крепкий караульщичек тебе – светел месяц!

      Свети, свети, батюшка, светел месяц,

      Во всю тёмную ночушку!»

      Глава 2. Старейшая станица на Дону

      2.1. В гундоровском юрту поселиться…

      Правовые основы заселения станиц, раскинувшихся по Северскому Донцу, хоть станицы Гундоровской, хоть соседних – Луганской, Митякинской или Каменской, были примерно одинаковы. Прослышав про вольные и свободные просторные земли, заселялись беженцы и новые пришельцы на Дон и Северский Донец безо всякого разрешения со стороны кого бы то ни было. Пустующие или незанятые земли назывались «в пусть лежащими», и на них пришельцы с севера строили свои городки «по реке Дону и по другим, впадающим в оную большим и малым рекам».

      Во второй половине XVII века началось разделение поземельных довольствий (или юртов) между городками и впервые появилось ограничение «права» самовольно захватывать новые земли.

      Желающие основать городок в необжитом месте были обязаны явиться в главное войско со словесною о том просьбою и за разрешением «обысканный юрт занять». Войсковой круг по рассмотрению таковой просьбы «дозволял охотникам занять просимые места и собрать столько людей, сколько могут от того юрта прокормиться».

      Было и так, что проводилось