Чернильный дневник. Ирина Муравская

или лишь продукт её воображения?

      Нескольких часов перекапывания инета прошли впустую. Аманда по-прежнему не могла ни на чём сконцентрироваться, кроме как на “Дневнике”. Да и на вранье утром дело не ограничилось. К обеду Чейз позвонила на работу и наигранно хриплым голосом с попеременным кашлем сообщила, что сильно заболела, так что на ближайшие несколько дней её придется кем-нибудь заменить.

      Эта ложь была встречена без сомнений. Все хорошо знали Аманду как трудолюбивого человека, не позволяющего себе праздных прогулов, так что пожелав скорейшего выздоровления, мужчина на конце провода несколько раз повторил на прощание, чтобы она усердно лечилась.

      Время было выиграно, но удовлетворение от этого не пришло. Наоборот, она чувствовала, как вся её жизнь медленно рушилась. Она лжёт парню, лжёт коллегам, прогуливает работу и из-за чего! Потому что её, как последнюю наркоманку, затянул противоестественный сюрреалистичный сон? И теперь она каждую ночь ждет новой дозы?

      Если так пойдет дальше, очень скоро кто-то окажется в смирительной рубашке… А что самое противное, прекрасно понимая и осознавая уровень грозящих последствий, Аманда всё равно не могла выпустить из рук проклятый “Дневник”. Одержимость. Стадия номер один.

      Ближе к вечеру до неё дозвонился Томас, который наряду с Мэйсоном вчера оставил ей порядка пяти голосовых сообщений. Разговор длился недолго, что удивило Аманду. Она знала друга достаточно хорошо и её мгновенно напряг тот факт, что он не стал ни о чем расспрашивать.

      Но Томас был бы не Томасом, если бы так просто сдался, и Чейз это поняла, когда через какое-то время ей начали долбиться в дверь. Друг стоял на пороге не один. С супругой, коротко стриженной русоволосой Меган. В облегающем коктейльном платье.

      – Вообще-то, у меня снова работает звонок, – заметила Аманда.

      Видимо, это было не столь важно.

      – Собирайся, – бодро заявил ей Томас.

      – Не поняла.

      – Собирайся. Мы едем в клуб. Тебе надо развеяться, а это… – Томас выхватил из ее рук “Чернильный дневник”. – Пускай пока побудет у меня.

      – Верни сейчас же! – свирепо завопили в ответ, с кулаками пытаясь отобрать книгу. – Это не твоё! Отдай! Отдай, кому говорю!

      – Ты себя-то слышишь? – покачал головой тот, переглянувшись с женой и передавая ей книгу на сохранение. – Ты не вопила так даже когда я пролил кофе на твою аттестационную работу! Эта книженция плохо на тебя действует. Одевайся. Быстро.

      – Не поеду. Не хочу. Я устала и хочу спать.

      – Ага, так я тебе и поверил, – обречённо вздохнул Томас. Он повернулся к супруге. – Меган, радость моя, приведи её в божеский вид, а то она до утра будет отнекиваться. У нас внизу такси на счётчике. Я не собираюсь переплачивать.

      Несмотря на отговорки, визги и отказы Аманда сдалась под натиском. С одним Томасом она ещё могла бы справиться или на крайний случай грубо послать, но Меган, несмотря на хрупкую внешность, в несгибаемости опережала мужа.