Ложь во спасение. Юлия Витальевна Кажанова

что за бред!

      – И что, расскажи анекдоты, стихи почитай. Можешь взять книгу и просто ему почитать. Решено! Каждый день после кормежки будешь сидеть с ним по паре часов, – и пока я не успела ответить, довольный начальник просто ушел, оставив меня растерянную сидеть на полу.

      – Соглашайся, девочка. Глядишь, если обернется, то на одного пациента у нас будет меньше. Тебе же в плюс, – неожиданно сказал охранник и потянулся к куску мяса.

      – Стойте, давайте я сама, не пачкайтесь.

      – Уверена?

      – Да, как раз и проверю кое-что.

      Парни спорить не стали, а опять открыли дверь.

      Стоило волку меня увидеть, как он знакомо рыкнул и все смолкли. Невероятно!

      – Он словно помогает тебе. Чует твой страх.

      – Страх можно учуять? – удивленно спрашиваю.

      – А то, он отдается горечью на языке. Ты не поймешь, но просто поверь.

      Молча киваю и продолжаю свою работу.

      На меня больше не рычали, даже косо не смотрели. Только волк лег на свои лапы и следил, как я передвигаюсь по комнате.

      Положив последний кусок мишке, глянула на охрану, которая на меня не смотрела. Можно рискнуть.

      Быстро подошла к клетке с серым волком и медленно просунула руку сквозь прутья. Робко коснулась шерстки на мордочке.

      Волк не шевелился, словно не верил в происходящее, да что уж там, я сама не верила. Да что я вообще творю!

      Но рука уже гладила волка по холке.

      – Откуда я тебя знаю?

      Естественно, мне не ответили.

      Убираю руку, и волк начинает рычать.

      – Я приду снова, обещаю, но и ты не буянь. Мне все еще страшно, – признаюсь ему, и он, выдохнув, опять кладет свою могучую голову на лапы.

      – Что же с тобой случилось? Почему ты здесь?

      – Бросили его, пара сбежала, – прозвучал голос Николая Петровича от дверей.

      Резко развернулась и увидела начальника по лаборатории.

      – Невероятно, он принял тебя, хотя ты чужая. Скажи, Светлана, у тебя есть сестры?

      – Нет, я единственная в семье.

      – А двоюродные или троюродные?

      – По линии матери была парочка, но они гораздо старше меня. У них семьи.

      – А по отцу? – не унимался профессор. И что за странный допрос?

      – Не знаю, он из детдома.

      – Тогда все возможно. Кстати, я уже поговорил с Германом и одобряю его идею, – вот это скорость. Прошло сколько, минут семь?

      – Знаете, я не совсем уверена, что справлюсь. Ваш вид все еще пугает меня, и …

      – И это отличная идея побороть твой страх. Как раз наш Виктор успокоится, и ты притрешься к нам.

      Виктор? Опять это имя!

      И почему все мужчины с этим именем оборотни! Видно, вещий сон недавно был не просто так.

      – Так как, ты не против? – спросил Николай Петрович.

      – А если скажу «нет», что тогда?

      – Если честно, ничего. Я просто прикажу охране, и она приведет тебя. Но мне бы хотелось, чтобы ты пришла добровольно.

      Что и требовалось доказать. По сути, я расходный материал, который не жалко, и от этого обидно.

      Взглянула на