Грань реальности. Инна Робертовна Пермякова

и беззубым ртом. Долголетие может обернуться сущим наказанием не только для самого человека, но и испытанием для его близких, если они есть, конечно. А подаст ли мне кто-нибудь стакан воды в период моего дожития? (Ох уж этот пресловутый стакан воды… Неужели все ради него? Ради него мы рожаем и растим детей, поправ личные интересы и свободу?) Баба Валя не всегда жила такой жизнью, когда-то она слыла интеллигентной образованной женщиной и называли ее исключительно по имени-отчеству, но судьба распорядилась так, что она оказалась на дне. Сложно представить, что человек ее статуса мог так опуститься, что вынужден доживать свой век в этой грязной норе. Эта женщина пережила свою дочь и стала обузой для внучки, которая и так одна воспитывает двоих детей. История этой семьи достойна детального рассмотрения, и когда-нибудь я непременно поведаю ее. Пока вам придется довольствоваться весьма скудными данными, дабы не нарушать ход повествования.

      Да, далеко не каждый способен стойко нести свое бремя. Ира не смогла. На дне стакана она ищет успокоение, хотя бы временное, освобождение от своих обязанностей. Но эти трое не могут заботиться о себе сами, она нужна им, как бы тяжек ни был взваленный на нее груз.

      Позаботившись о слабых и обездоленных, я занялась Ирой. Разбудить ее стоило немалых усилий.

      – Вставай! Слышишь меня?

      В ответ Ира издала лишь нечленораздельные звуки и попыталась отмахнуться от меня.

      – Подъем! – рявкнула я, больно хлестнув ее по лицу.

      Ира жалобно заскулила.

      – Отстань.

      И горе-мать снова попыталась отмахнуться от меня, но я была настроена решительно. Принеся с кухни стакан холодной воды, я плеснула его в лицо Ире.

      – Вставай, я тебе говорю!

      Она с трудом приподняла голову и мутным непонимающим взглядом осмотрелась. Прошла еще минута, прежде чем она смогла сфокусироваться на мне.

      – Валерия Игоревна? – промямлила Ира, с особой четкостью выговаривая только букву «р». Это было бы даже комично, не будь так печально.

      – Да-да! Поднимайся! Хватит тут валяться! – Я помогла ей встать и дотащила ее до ванной комнаты. – Раздевайся – и в душ, – скомандовала я.

      – Не могу. – И Ира склонилась над унитазом. Все ее тело содрогалось от конвульсий, ее стошнило.

      – Допилась, скотина, – я скривилась от отвращения.

      Когда ей полегчало, я сдернула с нее халат, запихнула в ванну и обдала струей ледяной воды.

      – Не надо, – отбивалась Ира. Ее трясло не то от холода, не то от похмелья. Сознание было еще мутным, она даже не смущалась своей наготы. – Хватит!

      Решив, что действительно хватит, я помогла ей выйти и набросила на нее полотенце.

      – Сейчас придет медсестра и откапает тебя.

      – Зачем?

      – Потому что пора выходить из пьяного угара.

      – Тебе-то какое дело? – грубо огрызнулась Ира. Сознание понемногу возвращалось к ней, и стала просыпаться агрессия, как часто бывает с алкоголиками.

      – Мне абсолютно никакого