Сказки Черного рынка. Анна Хешвайн

азартом гонится вслед порокам, чем добродетелям. Дабы не быть лишний раз искушенными, Светлые боги обосновались подальше, а Черным богам и там хорошо, ведь пустота дает им полную свободу на беспредел, поощряя их злую, эгоистичную волю. И ты туда не иди, человек, ты не успеешь поддаться своим порокам, как тебя погубят чужие.

      – Спасибо тебе, ангел, – Тре с почтением поклонился. – Но все же, я выбрал свой путь. Я не смогу жить, если в мире останется уголок, в которой я не смог заглянуть. Последний вопрос, ангел. Скажи, как твое имя?

      Ангел некоторое время мялся, взвешивая «ничего со мной за это не будет» и «еще чего!».

      – Лимаэель.

      И Тре отправился в странствие, провожаемый сочувственным взглядом ангела. Честно говоря, сочувствия там было не очень много, гораздо больше смиренного понимая, что дурость смертных людей – один из неискоренимых пороков.

      Тре не чувствовал усталости своего тела и гиблости своей затеи. Быть может, усталость была, но он легко прогонял ее ночным сном. Он пересекал просторы от востока до запада, не переставая удивляться разнообразию огромного мира. Правда, что-то стало повторяться, например, языки и наречения, легенды и байки, ритуалы и привычки, но это лишь убеждало Тре в том, что он стал хорошо разбираться в людях, живущих под одним с ним небосводом.

      Он по-прежнему не знал, сколько времени провел в пути, но мог точно заверить, что от его родного города до восточных Небесных Чертогов он прошел на несколько гор, лесов, рек, озер и городов меньше, чем выпало на путь от востока до запада.

      Нигде надолго не задерживаясь, Тре целеустремленно шел к своей цели, меняя уже тридцатую пару обуви. Голова и лицо его заросли волосами, которые теперь приходилось подвязывать веревочками, руки и ноги покрылись мозолями, само тело стало как будто легче, но плечи при этом отчего-то стали опускаться к земле. Тре нес на себе целый мешок личных вещей, а также груз впечатлений и знаний, упакованных в его голове, клонящейся вниз.

      Не стоит поспешно очаровываться его увлекательным маршрутом, ведь доводилось Тре сталкиваться и с тем, что знать и видеть он бы не хотел. Разбойники, мертвые тела, сожженные поселения, бродяги, загибающиеся от голода, воющие от неизвестных болезней, а еще откровенное хамство и поборничество, нездоровое верование в одну исключительную истину и непринятие чужого мнения. В одном городе его едва не повязали и не отнесли на костер, чтобы сжечь как еретика, в другом в той же самой последовательности, но уже за причастность к черному колдовству, в третьем точно также, только уже во славу плотоядного божества для хорошего урожая. Тре каждый раз сопутствовала удача и он выбирался сухим из воды, – за исключением, когда его пытались утопить в угоду морскому божеству – но все же советовать кому-то повторить свой путь он бы стал лишь с большим предостережением.

      За плечами Тре остался красочный город, порадовавший его искушенное воображение, где он помылся, поел, выторговал новую одежду и хорошенько поспал перед последним рывком. Тре почти пересек центральные земли и теперь от западного