Любимый незнакомец. Эми Хармон

расспрашивали его о работе, потому что шелковые костюмы Мэлоуна никак не вязались с его рассказом, но ее это не удивляло. Никто никогда не отвечал на расспросы о жизни или о прошлом правдиво и во всех подробностях. Особенно если эти вопросы задавали ему незнакомцы.

      Полы его пальто разлетелись в стороны, когда он перескочил через лужу, легко, словно юноша, хотя юношей давно не был. Он был уже не тем, кого она помнила. Он так и не начал седеть или лысеть, но лицо избороздили морщинки, а под глазами пролегли темные полукружия – словно он плохо и мало спал. Или всему виной было нынешнее состояние дел. Им выпало жить в не самые счастливые времена – а может, счастливых времен вообще никогда и не было. Весь мир не мог всегда жить безмятежно и счастливо. Она знала, что в жизни бывают мгновения покоя и радости, смеха и беззаботности, но такие мгновения никогда не выпадали на долю тех, кого она знала. Прежде, когда-то давно… ей самой выпало жить в таком мгновении. Но потом Майкл Мэлоун заглянул ей прямо в глаза и сказал ей правду, и та навсегда изменила всю ее жизнь.

      Она никогда ни в чем его не винила. И даже напротив – она искренне любила его, пока они не расстались. То была детская любовь, глубокая, искренняя. Но теперь она повзрослела и, глядя на него новыми глазами, не могла не признать, что Мэлоун – не самый примечательный человек и уж точно никакой не герой.

      Он был поджарым, как кот, широкоплечим и узкобедрым. По сравнению с длинным телом ноги казались коротковатыми. Шагал он легко, словно всегда точно знал, куда наступать.

      А еще он был безрадостным и угрюмым. По-настоящему мрачным. Дани казалось, что нет слова, которое могло бы лучше его описать. Но мрачность Мэлоуна не слишком походила на мрак, который принято связывать со смертью. Тот мрак Дани слишком хорошо знала. Нет, мрачность Мэлоуна наводила на мысли о глубоких и темных водах, о долгих ночах. Ей казалось, что эту мрачность рождает его одиночество и что это роднит его с ней.

      Тогда, в детстве, он казался ей чуть не гигантом. Крепким, могучим. Теперь он был всего лишь мужчиной, слишком худым и чуточку слишком старым… по крайней мере для нее.

      Он двинулся за дом, к задней двери – к этому решению его явно подтолкнули внезапные раскаты грома и первые капли дождя. В следующий миг он уже скрылся из вида. Она услышала, как несколько мгновений спустя открылась и снова закрылась – заскрипела и быстро щелкнула – выходившая во двор дверь, как тихо прошлепали по полу мокрые подошвы ботинок.

      Ей нужно держаться как можно дальше от этого человека, проговорил у нее в голове голос, слишком похожий на голос Зузаны.

      Но она боялась, что это ей уже не удастся.

      Боялась, что уже не сможет держаться от него в стороне.

      Ведь она уже слишком хорошо его знала.

      6

      Ужин прошел в неловком молчании – так же, как каждый вечер на протяжении последнего месяца. Мэлоун почти не поднимал глаз от тарелки. Дани подозревала, что все дело в ней, хотя, возможно, и ошибалась. Ее старые тетушки, дожив