Предел дозволенного. Маша Храмкова

я заигрываю с тобой? – Фелисити нахмурилась и отодвинулась от него. – Я просто хочу тебе помочь, к чему этот подтекст?

      – Какой такой подтекст?

      – Сексуальный! – она даже не подумала понизить голос!

      – Что ты… – Ноа оглянулся по сторонам: швейцар ушел куда-то, тогда как парочка синтетов за соседним столом прекрасно расслышала все. – Если здесь и есть кто-то, кто распускает… подтексты, то этот человек вы, мисс Стоун.

      – Мне это не интересно. Я не встречаюсь со Вторым классом, – отрезала Фел.

      – А я не встречаюсь с Первым, – выпалил он. Кожа все еще горела от ее прикосновений.

      “Зачем я все испортил? – подумал Ноа. Руки Фелисити были сложены на коленях, такие бледные, такие прозрачные. – Дал бы девчонке поиграть в доктора!”

      – Прости, Фелисити, – примирительно сказал он. – Мне непросто…

      Он замялся, не зная, как сформулировать то, что он испытывал.

      – Доверять Первому классу? – Фел взяла со стола колу и сделала глоток прямо из бутылки.

      – Вообще довериться кому-то, – сказал Ноа. Он не хотел пугать ее, но решил, что должен объяснить. – Знаешь, что происходит на шестнадцатый день рождения? Когда тебя переводят во Второй класс, тебе в голову вшивают датчик. Штуковину в твой мозг, чтобы следить за тобой! С тех пор твое тело больше не принадлежит тебе.

      Ларкетт коснулся своего левого виска.

      – Протекторий решает, где ты будешь жить, кем ты будешь работать. А иногда и то, с кем ты будешь спать, точнее – кто с тобой.

      – Мне известно все это, – Фелисити нахмурилась.

      – Если ты думаешь, что у тебя есть свобода выбора – это иллюзия. Но у тебя есть нечто более ценное. – Ноа залпом допил остатки остывшего кофе. – Неприкосновенность.

      Какое-то время они молча сидели рядом. Синтеты поднялись из-за стола и ушли, а человек Плюс, похоже, потерял к парню и девушке интерес.

      – Не знаю, как было у вас, но в моей школе с неприкосновенностью плохо, – тихо сказала Фел, сложив руки на груди. – Три раза в неделю мы проходим медосмотры. Нам нужно тренироваться, чтобы стать лучшей версией себя, нужно хорошо учиться, нужно, нужно, нужно… ты знаешь, что мне нельзя пить колу?

      – Когда мне исполнилось шестнадцать, я пилу колу каждый день, – улыбнулся Ноа. – Пока накопления не закончились.

      Глядя на Фел, Ноа вдруг почувствовал, как сильно хочет защитить ее от всего того, что довелось пережить ему. Защитить ее, такую тонкую и хрупкую, не знающую ничего о жизни.

      Он подумал о том, на что идут такие девушки в первый год во Втором классе. Не получившие распределения на те места, на которые они надеялись, зарабатывающие копейки на уборке отелей и офисов, за год они из куколок превращаются в шлюх.

      – Я разблокировала тебя, – Фел потрясла телефоном. – И через двадцать минут у меня контрольная по математике.

      Она с неохотой пожала плечами, и Ноа понял, что Стоун не хочется прощаться.

      – Я прилечу за тобой после школы, если ты не против, – сказал Ноа и тут же решил пояснить: –