Черные крылья. Эн Варко

друга прекрасно слышали благодаря продуманной акустике. Официант в облегающем чёрном комбинезоне и белой безликой маске записывал пожелания Герта и его компании.

      Когда Эльвира потребовала принести ей коктейль «Нирвана», я предупреждающе пнула её под столом.

      – Ты чего? – округлила она глаза. Моё подмигивание она перевела неожиданно. – Моей подруге тоже «Нирвану».

      – Я не пью спиртного, – тотчас отказалась я.

      – Да-да, – закивал Кости. – Нашей мышке молока и лучше парного.

      – Отличный вкус, крошка, – прошептал в ухо бархатистый голос. Мои плечи сжали крепкие пальцы, а воздух наполнился ароматом хвойного леса.

      Мне сразу не понравилось, что весь народ в клубе стал дружно разворачиваться в нашу сторону. Среди зрителей я вдруг обнаружила и Анта. Однокурсник сидел в компании Олге и удивлённо смотрел на меня.

      Я медленно обернулась, холодея от дурного предчувствия. И да, оно оправдалось. Надо мной навис Злой Шут. На раскрашенном чёрными ломаными линиями белом лице сочно алели губы. Они раздвинулись в улыбке чуть ли не до ушей, обнажая накладные клыки. Костюм тоже был ужасный – по чёрному трико вспыхивали и гасли извилистые красные линии, напоминая кровавые ручейки.

      Шут бесцеремонно освободил пустующий стул от моего клатча, передав его Эльвире, и уселся.

      – Значит, мышонок любит молочко?

      Его голос разнёсся по всему залу, и я с ужасом увидела, как в клубах тумана на сцене появилось моё увеличенное изображение. И да, я действительно походила на мышку в своём замшевом платье на фоне разряженной и блестящей толпы. Серенький такой мышонок с пунцовыми щеками и круглыми от ужаса глазами. У моей проекции на макушке выросли округлые ушки, а из-под платья вынырнул хвостик и застенчиво обвил ногу.

      В зале раздался смех, а я рассердилась:

      – Я не люблю молоко. Я люблю апельсиновый сок.

      – Вы слышали? – торжественно поднял палец Шут. – Мышата не любят молоко. Они любят сок из апельсинов.

      Его подвижное лицо сразу приняло скорбное и какое-то осуждающее выражение:

      – Ай-яй, ещё один миф разбит вдребезги… Что ж! – возопил он под смех в зале. – Апельсиновый сок нашему очаровательному мышонку.

      Ещё один официант вырос как из-под земли. На серебряном подносе стоял длинный запотевший стакан с оранжевым напитком. Я с облегчением выдохнула, когда Шут переключился на потешающуюся надо мной компанию.

      – Так-так. Кто же у нас сегодня в гостях? Неужели сам Герт Русин, непревзойдённый кутила? – вопросил он.

      Грянули торжественная музыка и шум аплодисментов, которые тут же охотно подхватили сидевшие в зале. В отличие от меня, проекция Герта выглядела впечатляюще. Он самодовольно поглядывал с неё в зал в образе вождя викингов. Леопардовая шкура, переброшенная через плечо, открывала накачанный торс, а вместо топора рука сжимала бутылку виски.

      – Непревзойдённый? Это слишком сильно сказано. Но я работаю над этим.

      – Значит, у папы с