Таёжные были. Виктор Зубарев

это начинало нравиться, я почувствовал какую-то незнакомую лёгкость в теле. На миг показалось, что не дерево вовсе меня качает, а словно сказочный богатырь-лесовик держит меня на своих сильных ветках-руках и качает, решив меня убаюкать. Я почувствовал себя маленькой крошкой на фоне этой огромной тайги. Может быть, в этот момент я был близок к герою сказки Киплинга – Маугли. Мне действительно пришло в голову такое сравнение. Захотелось удобнее устроиться в развилке и наслаждаться. Я даже сверху крикнул напарнику, предложив ему испытать то же самое, но Володя лишь отделался шуткой. Почему до этого я не замечал ничего подобного? Оказалось, всё просто – до этого я залезал на кедры ещё на склоне, где ветер был практически не ощутим. А теперь мы поднялись на самую верхушку гривы – здесь было ему раздолье.

      На шестой день мы уже достаточно заготовили чистого отборного ореха. Пять мешков были заполнены под завязку. На пологе шириной метра четыре и длиной шесть метров лежал на просушке обрушенный и просеянный орех. Периодически кто-то из нас ворошил его самодельной деревянной лопатой и подкидывал вверх, если неожиданно налетал ветерок. Мусор отлетал по ветру, а на полог падал уже чистый орех. Темпы заготовки мы немного снизили – что называется «набили оскомину». Работали без напряга, в удовольствие. За большими деньгами не гнались. Хотелось внести в свою жизнь какое-то разнообразие. Иногда погода хмурилась, осыпала сверху мелким моросящим дождичком. Укрыв плёнкой свои заготовки, использовали такую погоду для охоты.

      Как и ранее, мы расходились, кому куда заблагорассудится. Рябчики попадались довольно часто, но Аза успешно угоняла их подальше от меня, «уверенная» в том, что всё делает правильно. Возвращаясь, виновато смотрела на меня и вновь убегала «исправлять свои ошибки». Замечал я, как она несколько раз активно и стремительно начинала бегать челноком, что-то вынюхивая. Затем останавливалась у ствола ели или кедра, тщательно его обнюхивала. Нерешительно взлаивала, оглядываясь на меня. Наверное, она поднимала «с пола» кормящуюся белку. Та западала где-то на дереве; собака её не видела. По видимой же белке она заработала сразу голосом – азартно и уверенно. Это был уже успех для молодой лайки. Мне пришлось, с целью натаски своей собаки, подстрелить ещё рыженького зверька и дать ей обнюхать, облизать кровь, чтобы она почувствовала конечный результат своей работы. Чтобы поняла, что от неё требуется.

      В этот день нам ещё представился случай отличиться. Я осторожно продвигался по кромке небольшой поляны и вдруг услышал впереди шум хлопающих крыльев. Взлетел глухарь. Наверное, собака подняла. По короткому шуму понял – не улетел далеко, а примостился на какое-то дерево рядом. Птица непуганая, далеко не улетает. Напротив, с любопытством разглядывает происходящее внизу: какое-то чёрное непонятное четвероногое существо бегает вокруг, что-то ищет. Именно так я мысленно просчитал ситуацию и решил подкрасться к птице на выстрел. Даже снял сапоги, чтобы мягко и