Агония Титана. Лали Та

впадаю в ступор от этого вопроса.

      Наверняка бы рассмеялась, если бы только не трагические обстоятельства.

      – Алира, – цежу сквозь зубы, беря в руки нож и вилку.

      Несколько минут назад Виера пожаловала в мою комнату и сообщила, что Он ждет меня на ужин.

      И это не просьба.

      С учетом того, что меня заперли в одноместной белой каюте, где я и двигаться-то могла с трудом, предложение выйти на ужин я приняла.

      На вопросы про Дею Виера не отвечала. Но по внутреннему ощущению я знала, что ей не причинят вреда. Не для того они стольким рискнули, чтобы убить нас… По крайней мере, сразу…

      И вот, я сижу напротив Александра, смотря за тем, как он, совсем как обычный человек, поглощает мясо со своей тарелки. Почему-то это удивляет меня. Словно это делает его почти таким же, как и я. Хотя это опасное заблуждение.

      Окровавленное тело Эмира все еще стоит у меня перед глазами, когда я смотрю в холодные, словно бездна, голубые глаза.

      – Странное имя.

      – Серьезно? – не выдерживаю я, отбрасывая приборы на тарелку. Вижу, что Александр опасно прищуривает глаза, но не могу остановиться. – Только мое имя кажется тебе странным? А не то, что ты заявился на мою планету, забрал свою невесту, похитил меня и убил Эмира?

      Губы непроизвольно начинают трястись, когда я вспоминаю его обездвиженное тело. Во мне еще теплилась надежда, что Эмир мог выжить. Вот только опыт воина говорил о том, что с такими ранами в животе умирают моментально.

      Аиша была целительницей. Уроженка Архаира, погибшей планеты, где жили алияды, она могла бы спасти мужа… Если бы только успела. Ее голос обладал такими свойствами. В детстве, когда мы с Гибом разбивали колени в кровь, ей стоило только напеть несравнимую ни с чем мелодию, как наши раны моментально затягивались.

      – Невесту? – переспрашивает Александр, хмуря брови.

      Я широко распахиваю глаза, выражая крайнюю степень негодования.

      – Ты опять делаешь акцент не на главном, – отчеканиваю я.

      Он смотрит на меня сначала удивленно, а потом вдруг… Начинает смеяться. Заразительно так, запрокинув голову и становясь еще привлекательнее…

      Мне становится душно в одном пространстве с ним.

      Я понимаю, что все эмоции, которые рождает во мне этот мужчина – неверные, неправильные, невозможные.

      Я должна ненавидеть его. Но я заставляю себя ненавидеть его. Хочется влепить себе пощечину за то, что даже думаю об этом.

      Мы с Эмиром были довольно близки. И этот хладнокровный монстр, сидящий напротив, убил его. Так какого черта я до сих пор не попыталась всадить ему вилку в сонную артерию?

      – Ты забавная, – он чуть щурит глаза, словно в точности знает то, о чем я думаю. – Продолжай в том же духе, и я оставлю тебя в живых.

      – Мне не нужны твои подачки, – выплевываю я, недовольно кривя губы.

      – Почему ты не ешь?

      – Нет аппетита, – отрезаю я, складывая руки на груди.

      – Ты можешь показывать свой характер, – равнодушно отвечает он, прожевывая еще один кусок. –