Ультрафен-1. Александр Леонидович Миронов

тела.

      – Ну, кто будет рассказывать? – спросил Феоктистов.

      – Ну, давай я, – сказал Галимханов, бросив короткий взгляд на своего начальника. Тот одобрительно прикрыл глазки. – Значит так. Утром звонят нам Андрей с Серегой из “Победы”. Пьяного, мол, заберите в сквере “Пионеров” отдыхает. Лежит, мол, там, в обнимку с “солнцедаром”.

      – Во сколько это было?

      – В одиннадцатом часу.

      – Какое ж это утро? А кто такие Андрей и Серега?

      – Мои, из отделения, – ответил капитан. – Патрулировали по городу, и зашли в сквер.

      – Так, дальше.

      – Я съездил. Он ещё в сквере начал бузить. А сам, как паралитик, на ногах не стоит. Еле запихали в будку. Привёз, а он и здесь начал собачиться. Еле раздели и в душ сунули. Вдвоём с Васькой.

      – Били?

      – Хм, ну дал поджопник.

      – Вот этим, сорок пятым?

      – Сорок третьим. Так, слегка, лодыжкой.

      – Ладно-ладно, брось из себя архангела изображать. Дальше?

      – А чё дальше? Закинули в кабинку и включили душ.

      – Пойдём, покажи.

      Феоктистов вышел из дежурки, за ним Галимханов.

      Три душевые кабинки. Все закрыты. Возле стены напротив дверей душевых стоит кушетка, обитая чёрным дерматином.

      Саша, показывая на неё, хохотнул.

      – Под эту гильятину Глотка попал.

      – Как?

      – Посреди коридора стояла. Я когда выскочил из кабинки, в пару на неё наскочил. Опрокинул. А тут Глотку поднесло – ему на лапы. Ха-ха! Визжал, как сучка под трамваем.

      Галимханов открыл третью кабинку, и Феоктистов вошёл в неё. Узкое и высокое помещение, как гигантский пустотелый кирпич, перевернутый и поставленный на попа. Душевой гусак торчал из стены на высоте метров трех. С большого раструба с многочисленными отверстиями всё ещё подкапывала вода. На полу лежала узкая деревянная решетка, поверхность её была ещё бурой, щетинистой от горячей воды.

      – Пациент что, не мог отодвинуться в угол?

      – О чём ты говоришь? На ногах не стоял.

      – Кто включал воду?

      – Не помню, Толя… – замялся Саша. – Суматоха была. Кажется, Васька.

      – А почему горячую?

      – Да кто ж её включал? Её только чуть добавляем, чтоб клиента не застудить. – (Феоктистов иронично усмехнулся: гляди-ка какая забота!) – Да видно в ЖЭКе холодную воду вырубили, вот и пошла горячая. Мы понять сначала не могли: откуда пар, почему?

      – А клиент что, молчал, не кричал?

      – Да какой – кричал, – отмахнулся Саша. – В стельку был. Последняя стадия опьянения.

      – Мда… – с раздумчивостью протянул Анатолий, оглядывая кабинку.

      Вернулись в дежурку.

      – Так, братва. Ты, Шалыч, и ты, Галим, напишите мне объяснительные, – сказал Феоктистов.

      – Дак, зашем? Мы ж только што писали? – спросил Бахашкин в недоумении.

      – Зашем? – передразнил Феоктистов добродушно. – Ты что, впервые в органах? Или мне тебе объяснять?.. Пишите. И поподробнее. А где Васька и ваш медработник?

      – В сангородок увезла “скорая”, – сказал Саша