Куколка для мужа. (НЕ) лги мне!. Алекс Стар

справилась!

      В первый же день, когда мы устроили девочку в одной из наших свободных уютных комнат, мы сидели вечером с Боренькой на кухне и обсуждали наши важные текущие дела. Я помню, как спрашивала у мужа, когда Вера сможет выйти на работу, как вдруг это самая Вера показалась в дверях комнаты в… стрингах и бюстгальтере! И спокойно, как ни в чём ни бывало, прошла к раковине:

      – Тётя Нина, а воду из крана можно пить? – просто спросила она, пока её две круглые упругие ягодицы весело оттопыривались из её микроскопических трусиков всем на обозрение. А точнее, на обозрение моего мужа.

      – Да, можно, там есть специальный краник для фильтра, – нервно сглотнула я, пока моя племянница взяла стаканчик, налила воду, и стала её пить, развернувшись к нам передом. С совершенно невинным лицом. Как у маленького ребёнка.

      Я заметила, как мой Борюсик старается отвести взгляд от этого более чем… необычного зрелища, когда молодая стройная нимфа в крошечном кружевном треугольничке спереди и полупрозрачном лифчике с просвечивающими сосками пьёт, как в рекламе Coca-Cola воду из прозрачного стакана, и тонкая струйка воды стекает по её подбородку, ниже по шее, огибает высокую стоячую грудь уже внушительного второго размера и скатывается по гладкому животику в дырочку пупка.

      – Вкусно, спасибо! – с невинным видом поставила она стакан на барную стойку и такой же раскачивающейся походкой прошлёпала обратно в свою комнату.

      Сказать, что я потеряла дар речи, это ничего не сказать! Я долго размышляла, как же мне поделикатнее обсудить это с племянницей, но всё-таки в тот же вечер решилась это сделать.

      – Верочка, – тихонько постучалась я к ней в дверь, и она оторвалась от своего IPad, по которому с кем-то общалась в тот момент. Планшета, который я ей купила. – Можно войти?

      – Да, конечно, – радостно и доверчиво ответила племяшка, и у меня всё сжалось внутри от предстоящего неприятного разговора. – Что-то хотели обсудить? – спросила она, и её по-детски бездонные голубые глаза засверкали как два сапфира. – Я ещё хотела сказать, что дорогая, любимая тётечка Ниночка, я так благодарна вам за то, что вы решили пригласить меня к себе! И помочь с работой! – бросилась она мне на шею, и я вспомнила того ласкового весёлого ребёнка, которым она всегда была. И оставалась для меня, несмотря на то, что выросла в красивую привлекательную девушку. И я решила завести разговор издалека.

      – Верочка, я, кончено, понимаю, что ты привыкла жить вдвоём с Юлей… С твоей мамой, – поправила я сама себя. – И конечно же, когда две женщины живут вместе, им не надо… – снова я споткнулась, подыскивая нужные слова, – соблюдать какие-то общие правила, – наконец-то выдавила я из себя.

      – Что вы имеете в виду? Какие правила? – переспросила племяшка, и в её глазах притаилось какое-то подозрение. Недоверие. Как у маленького ребёнка, которому собираются сказать, что Деда Мороза не существует. – Я что-то сделала не так, тётя Нина? – и я уже увидела, как эти невинные бездонные глаза наливаются слезами, как два ясных чистых