Квартира номер 24. Иван Миронов

разорвали мочки ушей надвое. Его интересовал Дмитрий Кондратенко 1977 года рождения, один из убийц его жены.

      Всю ночь Виктор просидел на скамейке возле здания, где скрылся Кондратенко. Время от времени он прохаживался по двору, стараясь не спускать глаз с железной двери подъезда. Он знал, что этот ублюдок не покинет дом до утра. Так случалось всегда. Но всё же не стоило полагаться лишь на это знание, потому что слишком многое стояло на кону.

      Кондратенко, тощий как доберман, с крысиной мордой и маленькими мутными глазками, вышел из подъезда в полчетвертого утра, не обратив никакого внимания на сидящего на лавке старика. Грабитель и убийца улыбался пьяненькой улыбочкой – он был доволен жизнью. В этот момент он явно не думал о старухе, из-за которой провёл восемь лет за решёткой. Но Виктор Погодин, бывший муж и отец, собирался об этом напомнить.

      Воронцовский парк, безлюдный в этот предутренний час, как нельзя лучше подходил для акта возмездия. Виктор, узнав, что Кондратенко практически каждую пятницу ходит через парк, досконально изучил весь путь – всё вплоть до количества фонарей и скамеек. Оставалось только дождаться удобного времени. И это время настало.

      Полная луна на чистом от облаков небе хорошо освещала дорожки. Она походила на глаз великана, подсматривающего сверху на то, что должно было произойти внизу. Она словно говорила: «Давай, старик, делай своё дело, а я тебе помогу. Никто ничего не узнает кроме тебя и меня…и того парня, которого ты собираешься убить». Погодин шёл следом за медленно плетущимся Кондратенко на расстоянии двадцати – тридцати метров. Худая сутулая фигура Кондратенко время от времени делала зигзаги к краям дорожки, а потом возвращалась на первоначальный курс, продолжая своё неуверенное движение вперёд. Постепенно, по мере того, как они углублялись в парк, Виктор подобрался ближе. Теперь он двигался в десятке шагов позади и слышал, как Кондратенко несвязно бормочет себе что-то под нос. Когда кончился ряд скамеек, и деревья, лишённые листвы, подступили ближе к дорожке, Виктор увидел декоративное озерцо, которое уже давно приметил. Метрах в десяти, прямо у берега, стояло недостроенное одноэтажное здание. Полуразрушенные кирпичные стены были покрыты десятками непонятных картинок, раскрашенных яркими цветами, и слов, слепленных из разнокалиберных, словно кривляющихся, букв. Кирпичи поменяли белый цвет на грязно-жёлтый. Кладка местами была разрушена – внизу, под стеной, землю покрывала цементная пыль и валялись осколки кирпичей. На другой стороне водоёма стояли маленькие будочки недорогих закусочных, на счастье закрытых в этот ранний час. Видны были лишь яркие перемигивания датчиков сигнализации на окнах.

      Дорожка постепенно подступала к озеру. Виктор сдерживал себя, дожидаясь, когда Кондратенко максимально близко подойдёт к воде. Ведь потом Погодину придётся тащить мёртвое тело к озеру, а в его возрасте эта задача была не из лёгких. Когда от Кондратенко до ближайшего бережка оставалось всего метров пять, Виктор, наконец, позвал