Рубин I. Даниэль Зеа Рэй

титул в такой щекотливой ситуации? – подумала она. – Инайцы, кто же еще!»

      – А вас как звать? – тем временем спросил незнакомец, даже не подумав спрятать свой прелестный пульсар.

      – Дера Су́рими, – соврала Рубин и мельком взглянула на доску трактирщика, висящую на стене.

      Именно именем фрейлины она и представилась, когда вышла с поднятыми руками из леса прямо к заставе. И неважно, что Сурими погибла. Рубин опасно признаваться, что она принцесса Турема. Одна на чужих землях, без протекции и защиты… Слишком влиятельная фигура, которую можно похитить и вымогать потом выкуп. Служанкой тоже притворяться было нельзя. Слишком низкий статус мог поспособствовать искушению местных мужчин воспользоваться ее уязвимостью. Кроме того, любую служанку от деры несложно отличить по одежде и мозолистым ладоням. В такой ситуации выдать себя за фрейлину принцессы – лучшее решение. Фрейлина – это всегда дера, уважаемая дева в обществе, зачастую с состоянием за плечами. Фрейлину вряд ли станут насиловать или пытать, опасаясь возмездия от более влиятельных родственников и друзей деры. Даже если на кону информация о жизни или смерти принца целого королевства…

      – Дера Сури́ми, – повторил инаец – владелец пульсара.

      – Су́рими, – поправила она. – Если уберете свою «лампу», я спрячу клинок.

      Инаец хмыкнул. Видимо, шутка про лампу ему пришлась по нраву.

      – Игрушку свою в ножны верните, и я погашу, – он улыбнулся уголками губ, – свою «лампу».

      Рубин не спорила. Медленно спрятала кинжал, а инаец, как и обещал, погасил пульсар.

      Принцесса только хотела уточнить, чем обязана такому «радушному» приему, как в таверну один за другим начали вбегать воины. Они быстро обступили Рубин и направили в ее сторону острия своих мечей.

      – То есть все вы ждали, когда исчезнет пульсар? – громко спросила она.

      – Опустите оружие и на выход, – отдал приказ длинноволосый, и мужчины высыпали из таверны на улицу с той же прытью, с которой ввалились в нее.

      – А говорят, что инайские воины бесстрашны, – не удержалась от колкости Рубин.

      – А еще говорят, что деры Турема обучены манерам, – с непроницаемым выражением лица добавил Ерион.

      Рубин словесный вызов приняла, но с ответным ударом решила повременить. Не каждый же день кто-то из мужчин позволял себе роскошь говорить с ней на равных. Обычно ей либо кланялись и заискивающе заглядывали в глаза, либо отдавали приказы, как отец или, например, как уже покойный супруг.

      Вспомнив последнего, Рубин вздрогнула.

      – Предлагаю присесть, – Ерион указал на один из столов, где стояли миски с остатками еды, – и спокойно поговорить.

      От слова «спокойно» у Рубин внутри все похолодело. Ей бы сейчас в истерику впасть или хотя бы слезу пустить, но принцесса отчаянно держала себя в руках и старалась ничем не выдать упадок духа.

      Ерион тем временем убрал посуду, переставив ее на другой стол, и выдвинул стул для Рубин, как и подобало деру.

      Она присела и по привычке