Дитя раздора. Ульяна Громова

что пусть месяц до нашего с Наташей переезда привыкает.

      Думал так, пока в павильон цветочный рулил, и таким себя, мать его, героем в кавычках почувствовал. Натворил я, конечно, дел, но цель, говорят, оправдывает средства. Я ради того, чтобы сына иметь, и убить готов.

      Да и Наташа…

      Вот мысль уже не раз мелькала, а теперь и подавно в голове обосновалась на постоянке – почему Наташа терпит?

      Ладно – Катя. Когда на мой член в Новогоднюю ночь ее усадил, она под хорошей дозой шампанского и коньяка была и просто не ожидала такого разворота с моей стороны. Я ее практически насильно поимел. Пару ласковых сказал, что она рот от неожиданности расхабарила, поцеловал и скоренько на себя, как бабочку на иглу, насадил. Смысл был в том, чтобы она кончила на мне – задание было выполнено. Одинокая девка на драйве от моего напора и с моим пальцем на ее клиторе быстро утекла. Эффект неожиданности, острота ситуации и геноцид с моей стороны – залог успеха. Я все продумал. Потом скоренько успех закрепил. Тут все понятно.

      Но Наташа… Почему она поистерила, но, черт возьми, через не могу ситуацию приняла? Порыдала неделю, побесилась, а потом не спокойно, конечно, но от любовницы меня ждала.

      Ну я, конечно, не сообщал ей: «Милая, я пошел Катю трахать, посиди пару часов, и до тебя дело дойдет». Нет, я все же тайком наведывался к Кате, ночами ускользал, когда Наташа засыпала. Я все же не урод уж совсем-то. Но только Наташа всегда не спала, когда я возвращался. А вот почему она не бежала меня на горячем ловить, чтобы Кате по макушке чайником надавать? Вот вопрос. После приземления чайника на мою голову он прям крепко засел в голове. И вот когда ходила подсмотреть за мной – тоже ведь к Кате не вошла, а пошла себе и дома тихо обозлилась.

      Когда цветы в павильоне выбирал и ждал, пока упакуют, чуть щеку изнутри не сожрал от этих думок. Что-то не то с Наташей творится, да только спрашивать бесполезно. Она мастер нагнать туману, сделать многозначительный вид, так что дураком себя чувствуешь, и не объяснить ничего. А уж тайны хранить она умеет. Особенно – свои.

      Как дома оказался, пока ребус по имени «жена» расшифровать пытался – не вспомню. Собрал все вазы, какие нашел, расставил букеты по всем комнатам. Белье застелил свежее, баню истопил, один букет цветов разодрал на лепестки, по постели раскидал и для ванны еще оставил. Свечи поставил, салат ее любимый с авокадо настрогал, вино из нашей коллекции из погреба принес и в холодильник сунул. Фруктов и ягод нарезал, кремом запенил, кусочками шоколада украсил и листиками мяты.

      Красота получилась. Зализывать вину был готов. Осталось Наташу с работы дождаться.

      Хотя нет – сел в машину и поехал к концу рабочего дня ее встречать. А то мало ли, она же знает, что сегодня вернусь, может опять финт выкатить. А я тут зря, что ли, бисером рассыпаюсь. Я хочу мир в семье вернуть, жену ласковой увидеть.

      Подкатил к зданию конторы, зашел внутрь, у дежурного спросил, выходила или на работе еще. Довольный, вернулся в машину и на время поглядывал.

      Наташа вышла через пять минут после