Ради его любви. Мария Черемисова

вид, что не расслышала или не поняла. На какое-то время в комнате воцарилась тишина, что крайне непривычно для этого дома. И, когда Анька набрала воздуха, чтобы продолжить говорить, моё сердце замерло. Я понимала: вот он, тот самый момент, когда я должна признаться подруге, что люблю её отца. Люблю не как девочка, которую он практически воспитал, а как женщина, желая его как мужчину.

      – Ну и за чем же дело стало? Через пару месяцев тебе будет восемнадцать, и даже закон вам будет не указ! Бери его скорей в оборот! Лучше вы точно не найдёте, ни ты ни он! – сказала Анька, как ни в чём не бывало.

      Я смотрела на неё и не дышала. Весь последний год, я прокручивала в голове этот разговор. Придумывала, как признаюсь лучшей подруге в том, что я без ума от её отца, жутко боясь её реакции. Как, наконец, она поймёт, почему я не восторгаюсь вместе с ней очередным крутым однокурсником, или не хочу идти на свидание с другом её нового ухажера. А всё так просто: бери в оборот? Может, она не оценивает масштаб ситуации?

      – Я не шучу, Аня – наконец, произнесла я. Я крайне редко называла подругу по имени. Обычно, она была мышкой или зайкой. Но обращение по имени, должно было продемонстрировать ей всю серьёзность ситуации. – Я, правда, мечтаю выйти замуж за твоего отца! Я люблю его! – сказала я и сама не поверила, что вслух.

      – Ну и отлично! – продолжала Анька.

      «Может, новость о том, что наша поездка состоится, так обрадовала её, что она не соображает? Или она действительно считает, что всё просто супер?» – думала я.

      – Вы сногсшибательно смотритесь вместе! – продолжала Анька. – Он – красавец, ты – просто бомба! Ему нет даже тридцати пяти! Половина нашей группы встречается с мужиками далеко за сорок! Что тебя смущает? – удивлялась Анька, продолжая удивлять меня. Она говорила это так невозмутимо, что я и сама начала верить в её слова.

      – Вообще-то, ты… И то, что половина наших знакомых не в курсе, кто из нас на самом деле его дочь! – осмелела я.

      До этого разговора я и думать об этом боялась, а теперь вслух рассуждала, что может стать помехой моему счастью. Да ещё и с Анькой. Мои чувства к её отцу были единственным секретом от подруги. И это тяжким грузом висело на моих плечах уже не один год.

      – Тебя это волнует? – Анька спросила так непринуждённо, как будто мы обсуждали очередную интрижку нашей знакомой. И речь шла не обо мне и её отце, а о посторонних людях. Знала бы я, что подруга так отреагирует, не скрывала бы эти два с лишним года, что торчу у них дома совсем не из большой любви к ней и нашим котам.

      – Не волнует – ответила я. – Или волнует? – я даже не знала, что ответить, а Анька продолжила.

      – Одно могу тебе сказать: лично меня ничего не смущает! Если ты выйдешь замуж за моего отца, я буду безгранично рада! Ты будешь такой красивой невестой! А я подружкой невесты! – размечталась Анька. А я смотрела на неё и не могла понять: она всерьёз или издевается? – Только мамой я тебя называть не стану, даже не надейся! – тут, уже точно издевалась Анька.

      – Зайка, ты серьёзно? Ты не осуждаешь меня? Я ведь не шучу! Я не знала, как тебе