Наблюдая за Большой медведицей. Сергей Николаевич Зинченко

набережной к дому, – рассказчик выпил ещё рюмку. Эскимос подавился куском сала, закашлялся, Могильников глянул на него – сало само упало в пищевод.

      – Теплый вечер. Вдруг со стороны темного переулка, послышались крики. Кричала женщина. Я решил посмотреть, что происходит, вдруг помощь нужна? Жену попросил остаться на освещённой набережной, – Могильников снова опрокинул в рот рюмку, опустил взгляд, затем сжал кулаки и правой рукой ударил по столу – стол треснул. Эскимос с испугу упал с табурета.

      – Она ведь просила меня никуда не ходить, остаться с ней… Но я не мог бросить человека в беде! – вспоминал Могильников, расхаживая по ординаторской. – Во дворе увидел, что трое пьяных парней приставали к девушке, хотели затащить её в подъезд… Я вступился, с двумя смог разобраться, а третий… – он замолчал. Эскимос поднёс ему рюмочку, тот выпил и через некоторое время продолжил: – А третий ударил меня чем-то тяжелым по голове. Очнулся я спустя четыре месяца в больнице. Чуть не отключили от системы жизнеобеспечения, но успел выкарабкаться!

      – А с женой, что случилось? На нее тоже напали? – приложив руки к груди испуганно спросил Милош Аскольдович.

      – Не знаю, скорее всего, она убежала, потому что скорую помощь мне вызвал прохожий. Я тогда подумал, что, может быть, она тоже пострадала… Она и мой будущий ребенок. Но, оказалось, с ними все было в порядке. Вскоре ко мне в палату явился полицейский, фамилия его вам знакома – Дубанько. Он сказал, что один из тех выродков оказался сынком криминального авторитета, который имел большие связи «наверху» – патологоанатом показал пальцем в потолок, – имя его озвучивать вам не буду – не доверяю!

      – Можете сказать, Олег Уюкович, я нем, как рыба, – искренне вставил Эскимос.

      – Тишина! – рявкнул Могильников, Эскимос застыл, патологоанатом продолжил рассказ.

      – Меня выставили зачинщиком потасовки, приписали причинение тяжких телесных двум парням. Действия третьего расценили, как самооборону при нападении. Я настаивал, чтобы нашли ту девушку, которую я спас. Она бы выступила свидетелем. Но искать ее никто не стал. В общем, тюрьма мне грозила, у Дубанько, при всем его мне сочувствии, тогда и связей-то не было, чтобы мне хоть как-то помочь. Тогда я решил пойти к этому авторитету и поговорить, – Могильников сделал паузу, тяжело вздохнул – над входной дверью с потолка упал кусок штукатурки. – Самое забавное… оказалось, что моя жена ушла к этому самому авторитету. Меня она даже не навестила в больнице…

      – Женщины – коварные существа! – эмоционально высказался Эскимос.

      – В общем, этот бандит сделал все для того, чтобы я исчез из жизни жены и сына. Мне и приближаться к Дарьяну нельзя… – закончил рассказ Могильников.

      – Не мое, конечно, дело, Олег Уюкович, но я тут подумал, может, вам стоит присоединиться к группе Валенова и отправиться в поход? Проведете несколько дней рядом с Дарьяном. Вдруг ситуация сложится так, что вы все ему расскажите? А если нет, то хотя бы просто увидите его, ведь он-то вас не знает… – предложил Эскимос.

      – Я