Дело N-ского Потрошителя. Наталья Михайловна Дым

Алексеевич! Простите, припозднился! – С другого конца привокзальной площади к ним подбежал запыхавшийся и шумно отдувающийся мужчина средних лет с большими, на манер запорожских, усами. Он вытер вспотевшее лицо и сердито шикнул на репортёра: – А ты уже здесь! Кыш, воронье!

      Потом подхватил кожаный заграничный саквояж Сергея и заспешил к выходу с перрона, объясняя на ходу приезжему сыщику:

      – Санька этот хуже купороса! Степан Матвеевич велит гнать его взашей.

      На обидные слова Александр осуждающе шмыгнул, но тут же снова сверкнул обаятельнейшей улыбкой:

      – Не ругайся, Антоныч! Мог бы по старой памяти и подвезти.

      От возмущения беспрецедентной наглостью газетчика запорожские усы милиционера встали дыбом, он набрал в рот воздуха, но Тролев уже махнул рукой и задорно подмигнул Сергею.

      Да, парнишка был забавный. Может, и пригодится Сергею зачем. Он стянул с руки перчатку и протянул раскрытую ладонь газетчику:

      – Ну, до свидания, Александр!

      Тролев руку пожал с удовольствием и лукаво улыбнулся:

      – До свидания, Сергей Алексеевич! До завтра!

      Глава 2

      Куцый ноябрьский день закончился, словно и не начинался. Солнце выглянуло на полчаса ранним утром и тут же спряталось за грязные, пахнущие льняной пылью, тучи. Можно сказать, что утренние сумерки плавно перетекли в вечерние, а затем на город просто упала мглистая ночь. Со всеми прелестями поздней осени: дневную слякоть к вечеру прихватило морозом, а потом сверху ещё и колючим крупчатым снежком припорошило. Ужас дворников во всей красе.

      Настроение людей было под стать погоде. Невыспавшиеся и хмурые оперативники заходили в кабинет, зябко передёргивали плечами, здоровались друг с другом и Денисом за руку и усаживались поближе к чугунным батареям.

      Кто-то, Денис не заметил кто, закрыл хлопающую на ветру форточку, но кабинет настолько пропах табачным дымом и несвежими окурками, что её пришлось открыть обратно.

      Денис понимал, что своими папиросами создаёт неудобства группе, тем более никто, кроме него, не курил. Но поделать ничего не мог. Без верной «Комсомолки» и крепкого чая – он не человек. Спасибо ребятам, они беззлобно ворчали на своего начальника, но терпели сквозняк и клубы дыма в кабинете с высокими, гулкими потолками.

      В искупление вины Денис по утрам всех поил чаем с сушками. Их он покупал в запас, сразу на неделю, так что к пятнице они становились твердокаменными, но всё равно оставались вкусными. Сегодня был вторник, сушки были ещё совсем мягкими, и Митька, самый младший из всей опергруппы, закинул в рот сразу две штуки, даже не дождавшись кипятка. Денис усмехнулся: молодой, вечно голодный, с крепкими желтоватыми зубами, Митька молотил всё, что не приколочено.

      Не успели они разлить подоспевший кипяток по кружкам, разбавляя смоляной чёрный чай, остро пахнущий железом, сеном и – почему-то – солнцем, как на столе Дениса надсадно заверещал телефон. Все на мгновение замерли, даже