Падший ангел за левым плечом. Татьяна Степанова

Убийца поволок труп из холла в гараж. И тут сотворил все остальное.

      Остальное…

      Кате хотелось уйти. Она просто физически уже не могла выносить…

      – Значит, убийство произошло утром? – спросил Гущин.

      – Для тебя одиннадцать часов – утро? – Сиваков не хмыкал, не улыбался, продолжал осмотр. – Итак, дальше… На лице жертвы какие-либо повреждения отсутствуют. Кроме двух ножевых ран – ни синяков, ни ссадин. Ничто не указывает на то, что между Полиной Вавиловой и ее убийцей происходила борьба. Одета она по-домашнему – спортивные брюки из фланели, фланелевый топ и кроссовки. Домашний, дачный стиль.

      – Она сама впустила убийцу, – сказал Гущин. – Дверь мы тщательно осмотрели. Никаких следов взлома. Там уйма замков. Вавилов – опер, знает, как от взломщиков дом обезопасить. А вот жену молодую не уберег. Так, значит, убили ее между одиннадцатью и часом дня?

      Сиваков глянул на Гущина. Тот достал мобильный и начал звонить. Через минуту Катя поняла, что он разговаривает с приемной начальника Главка, с адъютантом начальника.

      И тогда, улучив момент, Катя на ватных ногах буквально выползла вон. Хоть краткая передышка, хоть глоток иного воздуха – пусть тут, в этом чертовом доме, но…

      Она вернется, конечно, через минуту вернется в гараж, потому что должна, но сейчас она возьмет паузу.

      То, что лучше не видеть, смотрело ей вслед со стены гаража. Хотя у него и не было глаз.

      На кухне полковник Игорь Петрович Вавилов все еще заходился истеричным смехом, смешанным с плачем.

      Вавилов – крупный мужчина под сорок с внешностью боксера. С тяжелым подбородком и увесистыми кулаками, широкоплечий – весь такой большой и мощный. Сейчас мускулистое спортивное тело его трепетало как осиновый лист на ветру.

      Ха-ха-ха-ха-ха!

      – Игорь Петрович, так нельзя! Надо успокоиться! Пожалуйста!

      Помощник Вавилова – молодой, в штатском – уговаривал, почти умолял своего шефа. Катя встречала его в Главке – новый, недавно заступивший на должность секретаря, перешедший из отдела по борьбе с компьютерными преступлениями. Кстати – не сотрудник полиции, а вольнонаемный. Фамилия его, кажется, Ладейников.

      – Игорь Петрович! Возьмите себя в руки!

      – Хи-хи-хи-хи… без рук… только без рук… ха-ха-ха-ха!

      – Я прошу вас, ну… ох, что же делать-то мне с вами!

      Воскликнув это в отчаянии, помощник Вавилова внезапно размахнулся и залепил заходящемуся безумным смехом полковнику звонкую пощечину.

      Катя видела это своими глазами.

      Несмотря на истерику и шок, реакция бывшего опера Вавилова была мгновенной – он поймал парня за руку, стиснул, крутанул, выворачивая в болевом приеме кисть и…

      Ладейников скрипнул зубами от боли. И тут лицо Вавилова изменилось – словно пелена безумия спала, словно занавес какой-то открылся.

      Он разжал свою мертвую хватку. Его смех-вой оборвался разом.

      Наступила тишина.

      Кругом было столько людей в этом доме – в холле сосредоточенно