Лихо. Медь и мёд. Яна Лехчина

одёрнула себя Ольжана. – Ты видела Сущность всего один раз, и вся трясёшься как осиновый лист. Тебя возят по господарствам – может, ты никогда больше и не встретишь эту тварь. Тем, кто попадается Сущности на пути, везёт меньше».

      Где оно сейчас, чудовище? Спит ли оно при свете дня? Всегда ли бросается на случайных встречных? Есть ли у него слабое место?

      Кто его, в конце концов, создал?

      Ольжана закрыла глаза. Нужно спать, а не думать.

      Скрипели колёса. Тихонько позвякивала посуда. Покачивался башильерский мечик, неплотно прибитый к стене – к счастью, противоположной. Но Ольжана всё равно настороженно разглядывала его до тех пор, пока не провалилась в сон.

      Проснулась она от звука чужих голосов.

      Кибитка стояла на месте, дождь по-прежнему накрапывал по крыше. Ольжана резко села и подтянула к груди косынку, сползшую с волос.

      Полог распахнули, и в глаза ударил свет.

      – Тю-ю, монах, что это ты тут прячешь? – В кибитку заглянул мужчина. – Надо же, какое сокровище. Поделишься?

      Ольжана обмерла и смяла косынку в руке.

      – Вы не можете её трогать. – Голос Лале. – Я везу эту женщину…

      Мужчина – крепкий, бритоголовый – похабно усмехнулся.

      – А разве тебе можно возить женщин, монах? – Он подмигнул Ольжане. – Скучно тебе с ним, красавица? Ну ничего, с нами развеешься.

      За его спиной захохотали.

      Глаза Ольжаны привыкли к свету. Она увидела, что незнакомцев было трое – все на конях, но спешился только бритоголовый. Второй мужчина – темноволосый и коренастый. Третий – худой, с лицом в оспинах.

      Лале стоял рядом с кибиткой. Угрюмый и настороженный, он сжимал ладанку на груди.

      Ольжана медленно выдохнула. У всех троих на поясах висели мечи. Глупо надеяться, что они не умеют с ними обращаться.

      – Ну, давай. – Бритоголовый поманил её пальцем. – Иди сюда.

      Ольжана не шелохнулась.

      С одним крепким мужчиной она ещё худо-бедно бы справилась, но с тремя? Нет, на такое у неё не хватит сил. Первым порывом было перекинуться через косынку, пока не выволокли, – но что делать Лале? Она улетит, а что сотворят с ним?

      Да и улетит ли? Опытный воин поймает её даже в птичьем теле.

      – Вы не можете её тронуть, – сказал Лале.

      Темноволосый присвистнул:

      – Да что ты?

      Бритоголовый выпрямился в полный рост, заулыбался.

      – Мы – люди Рехора, господаря мазарьского. Слыхал о таком? Мы следим, чтобы на наших границах всё было мирно и по закону. По какому же закону монахи могут прятать от нас девок в кибитке?

      Ах вот оно что, поняла Ольжана, накручивая косынку на запястье. Судя по оружию и коням – псы господаря, но одежда поношенная, многократно перечиненная. Значит, люди маленькие. Не хватает хлеба с господаревых рук – бесчинствуют как могут.

      Лале спокойно смотрел на бритоголового, но пальцы, сжатые на ладанке, выдавали его тревогу.

      – Раз прикрываетесь именем господаря, подумайте, как ему аукнутся ваши дела. – Лале чуть скривился. – Я башильер. Нужно ли вашему