Легенда о розе. Цена предательства. Ольга Сергеевна Рузанова

ласково, как с больным ребенком.

      – Ага!.. – выдыхаю, запыхавшись, – пройдемся?

      Беру его под локоть и подвожу к ступенькам, ведущим в сад. Уже темно, и зажгли фонари по периметру усадьбы. В их желтом свете, кружась, бьется мошкара.

      – Ты чего такая? – насторожившись, спрашивает Митрич.

      Видимо чувствует, как дрожит моя рука.

      – По городу слухи ходят…

      – Это какие? – смотрит на меня с подозрением.

      – Говорят, Кляйс у Шумовых в застенках томится.

      Стараясь, чтобы голос звучал легкомысленно, издаю веселый смешок.

      – Кто говорит?

      – Да так… люди…

      – П@здят. Уехал он.

      Я резко останавливаюсь. Выдергиваю руку и обхватываю свои плечи. Ночная прохлада и ужас, гуляющий по венам, промораживают до костей.

      – Зачем ты врешь? – шиплю в круглое лицо.

      Крестный краснеет. Поджав тонкие губы, сощуривает глаза.

      – Подслушивала? Не стыдно?

      – Нет! Тебе же врать не стыдно!

      Отвернувшись, он сует руки в карманы брюк и идет дальше. Я за ним. Стараясь попасть в шаг, заглядываю ему в лицо.

      – Как это произошло? Я думала, он уехал.

      – Мы тоже так думали. Но этот щенок за каким-то хреном пошел к Антону Шумову… – раздраженно выдыхает, – говорят, там перестрелка была…

      – Марк ранен?! – выкрикиваю, чувствуя, как подгибаются колени.

      – Не знаю. Мне сказали, он у Антона в подвале одного из кабаков в пригороде.

      – Кто сказал?

      – Сорока на хвосте принесла!

      На самом деле, мне совсем не важно, от кого крестный это узнал. У него в городе целая сеть информаторов и шпионов, но он никогда не называет имен. Подозреваю, они есть и в окружении самого Шумова.

      Сильно нервничая, начинаю грызть костяшки пальцев. Дурная привычка, от которой никак не избавиться.

      – Что с ним будет?

      – Что будет – то будет! Нас это не касается!

      Я немного отстаю. Судорожно раздумываю, как вытащить оттуда Марка. В том, что это надо сделать, я ни секунды не сомневаюсь, потому что… потому что…

      Черт! Потому что этот подонок должен жить! Он слишком молод, чтобы умереть!

      Потому что я не смогу спать, зная, что он страдает.

      – Ирма, – слышу строгий голос Митрича, – даже не думай…

      – Его надо вытащить.

      – Нет!

      – Пожалуйста! Теперь ты понимаешь, что он говорил правду о том, что восемь лет назад его, как и меня подставили?!

      Митрич хмуро молчит. Остановившись, пихает нос в бутон белой розы, кривит лицо и громко чихает.

      – Они и наказали его за то, что он пытается донести до нас правду!

      – Да откуда ты знаешь, за что они его наказали? Может, он пьяный на Антошку с ножом полез? Он же отмороженный!

      – Ну, Митрич… – обнимаю его плечи, – миленький, давай вытащим, а…

      Он смотрит на меня, как на дурочку.

      – Ты думаешь, это реально? Это тебе не котенка из колодца вытащить. Как ты себе это представляешь?

      – Я не знаю… – хнычу, заламывая руки.

      – Нет,