Зов скитальца. Том второй. Михаил Липарк

зеленые! – ахает гном. – Ты думаешь…

      Низкорослик не успел договорить. Внезапно гремлин нашего наставника отбрасывает меч в сторону. Ему оставалось только воткнуть его в нутро противника, а теперь он по своей воле лишается оружия. Начинает отходить.

      – Ты что делаешь, Гладут?! – кричит мастер Ллойд в противогаз, едва удерживаясь от того, чтобы не вбежать на поле боя. – Гладут! Нет!

      Но гремлин не слушает своего покровителя. Он встает на колени и, словно под влиянием гипноза, больше не сопротивляется.

      Тогда разъярённый Зорган поднимается с земли. Беззвучно разевает пасть, хотя мастер Ллойд и Таарис наверняка слышат, как он взвыл.

      Демон подходит к мечу Гладута. Поднимает его.

      – Вот, черт! Черт! Черт! – причитаю я себе под нос.

      Все трибуны встали на ноги. Купидоны хватаются за головы. Кричат, чтобы гремлин не сдавался. Смотрю на Таариса. На его лице промелькнула злая улыбка.

      Зорган подходит ближе. Бросает взгляд на трибуну. Улыбается. Затем замахивается мечом, и голова Гладута слетает с плеч. Тело рухнуло на землю, а зеленая кровь стала впитываться в очертания знака купидонов, внутри которого сражались гремлины.

      Купидоны на трибунах вздохнули и попадали на свои места. Мастер Ллойд сам не свой. Он не может поверить, что это произошло. Обездвижен, словно статуя. Из-за противогаза не видно лица, но я могу себе его представить.

      Судья выходит на арену.

      – Зорган, гремлин лорда Таариса, одержал безоговорочную победу! – возвестил он, ожидая оваций трибун.

      Но никто не издал ни звука.

      – Проклятье… – выругалась убийца, сидящая рядом.

      – Правила были нарушены! – выкрикнул кто-то с моего факультета.

      Таарис стрельнул глазами на выскочку. Но я тоже не смог сдержаться и поднялся с места.

      – Все дело в кольце! – выкрикнул я. – Это сила кольца обезволила гремлина мастера Ллойда! Правила нарушены.

      Господин Дробс посмотрел на ректора и снова на меня. На трибунах вновь поднялся гул.

      Тогда старый эльф поднял руку, приказывая всем замолкнуть. Как силен был его авторитет, что абсолютно все замолчали, хотя были недовольны исходом поединка.

      Когда ректора никто не перебивал, он заговорил:

      – Мастер Ллойд отстаивал тот кодекс, в котором ни слова не сказано об использовании артефактов, – он закашлялся, но затем продолжил. – Сегодня мы с вами стали свидетелями неактуальности прежних правил всех скитальцев. Иронично, что тот, кто защищал прежнее издание усерднее остальных, умрет от его же недостатков!

      Алхимик не шевелится. Готовится к смерти? Мастер Ллойд, снимите противогаз, я хочу запомнить ваше лицо, чтобы оно стояло перед глазами, когда буду убивать Таариса!

      – Право на Поединок Чести останется и в новом издании. Поэтому, если кто-то еще решит вызвать меня на поединок, я предоставлю Богам решать кто из нас прав! А пока желающих нет, Олимпус будет жить по правилам своего ректора!

      Таарис что-то подбросил в воздух.