Дар ведьмы в наследство. Все части. Надежда Викторовна Ляхова-Люлько

ещё – добавила она и я посерела.

      – Не-не-не! Корову я не потяну! – стала отмахиваться я. – Лучше у соседки на сметанку обменяешь, у неё сроду таких овощей не было, тем более что завтра поспеет новый урожай.

      – Новый? – вздрогнула подруга.

      – Ну, не в таком количестве, конечно, как сегодня, но не забывай, что у тебя две теплицы с элитными сортами. – успокоила я её.

      – Давайте поужинаем и спать – предложил Гоша.

      – Ага, салатику навернём – предложила я и рассмеялась глядя на предобморочное выражение лица у подруги.

      – Бутерброды с колбасой и чай – отозвалась подруга, огласив нехитрое меню на сегодняшний ужин.

      – Можно и без чая – обрадовался кот.

      Быстро поужинав мы поползли в ванну и в кровать.

      – Завтра точно будешь учить! Я тут так развернусь потом! – прошептала подруга, закатив мечтательно глаза и для верности помахав мне кулаком.

      – Учить – так учить – пробурчала я. – Сама со своими помидорами пристала, а потом я виновата.

      Утро меня встретило подозрительной тишиной – ни Наташиных криков, зовущих завтракать и учиться, ни Гошиных фырчаний – ничего. Я сбегала по-быстренькому в душ и пошла искать друзей. Гошу я нашла первым, он, обнимая полупустую двухлитровую банку со сметаной, самозабвенно дрых на лежаке у бассейна. А Наташи во дворе не было видно. Что-то это было подозрительно. Решив что дело нечисто, я стала на цыпочках, крадучись, искать подругу, похоже, попавшую в беду. Завернув за угол сарая, я поняла что она попала в беду называемую – жадность и любопытство, так как, напрягая последние силы, катила к нам с конца огорода во двор какую-то старую, темную, деревянную бочку.

      – Ты чего, совсем уже ку-ку? – вышла я ей навстречу, как оказалось – неожиданно.

      – А что такого? Хорошая, между прочим, бочка! – присела на неё Наташа, потому что спешить ей было уже некуда, так как я уже всё равно запалила её с добычей.

      – Зачем она нам? – сердито оглядывала я новый хлам.

      – Огурцы солить, капусту! – с вызовом ответила Наташа, вскинув подбородок, и давая этим понять – что эту бочку у неё уже не отобрать.

      – Пономарёва, ты же не будешь этим заниматься! Зачем ты её припёрла! – возмутилась я.

      – А чего она там в углу валяется, портится? Раритетная, между прочим, вещь! Я её отмою и поставлю посреди двора как декор!

      – Дома у себя поставь. – буркнула я и присоединилась к толканию.

      Кое-как дотолкав бочку до колодца, Наташа схватила тряпку и стала её отмывать. Я махнула рукой, понимая что с ней спорить бесполезно, а отобрать нереально, и пошла варить себе кофе.

      Я пила кофе, с блаженством щурясь под лучами солнышка и слушала как подруга трёт свою бочку уже час железной щёткой.

      – Донести помоги! – потрясла она меня за плечо, когда я уже успела задремать.

      – Ты чего, сама докатить не можешь?

      – Её нельзя катить! Я её, так-то, отмыла до блеска! Дуб красный! Крепкий! Блестит! Не бочка, а произведение искусства.

      – Не бочка, а ступа. – поправил