Ретроспектива. Verelea Mor

подошёл бы Мире больше. А возможно – новая неудача, и этот человек обращался бы с неопытной не так, как следовало. В любом случае, теперь, когда Грейс озвучила даже абстрактную возможность найти Вермееру замену, всё в Мире воспротивилось этому. То есть, она больше никогда не увидит этого парня с красивой фамилией, как у художника? Не посмотрит в эти тёмные глаза? Не ощутит на себе его сбивающую с ног волю? Не испытает это острое волнение перед порогом его дома? Да, ожидание и реальность не сошлись, зато вечер пятницы стал одним из самых эротичных моментов её жизни. Воспоминания всё ещё заставляли Миру краснеть. Неприступность и границы между ней и этим человеком возбуждали. Она хотела встретиться снова, хотя бы просто поглазеть на него.

      В голову пришла любопытная мысль: что, если он, как истинный доминант, уже на неё воздействует. Ему бы точно не понравилась критика в его адрес. Оттого Мира даже про себя не решилась на неё.

      Глупо было отрицать ещё одну важную составляющую пятничного знакомства: симпатия. Определённо, этот человек даже как личность пробуждал к себе тягу. А уж сомневаться в его мужском магнетизме стал бы разве что слепой.

      Имя. У него есть имя!

      К концу дня Мира знала точно: она встретится снова. Правда, имело место одно условие: если Вермеер сам захочет видеть Миру. Вдруг он не собирается больше её принимать? Или ещё хуже: не вспомнит её. Нет, прошло же всего нечего, конечно же, он запомнил её. И не в качестве той, над которой время от времени смеётся. Профессионалы ведь так не делают? Что, если и я его чем-то зацепила? Мире было приятно думать о его возможной симпатии. И не только потому, что это увеличивало шансы на их новую встречу.

      ***

      Решение позвонить оказалось не из лёгких. Мира уговаривала себя: ничего же страшного в этом нет. Она не будет настаивать. Если он ответит что-то вроде «в ближайшее время мест нет», Мира сразу отступит. Она умеет различать намёки.

      Сидя в своей машине перед университетом, Мира ждала. То чётного времени на часах. То пока влюблённые голубки уйдут со скамейки. То…

      Ай, к чёрту всё!

      Гудок. Ещё пара. И один оборванный.

      – Слушаю, – наконец, ответил знакомый голос. Не бархатно – строго.

      – Привет. Это Ми…м-м Дрю. Я была у тебя в прошлую пятницу.

      – Здравствуй, – тон на другом конце немного смягчился. – Как твои руки?

      Мира тут же проверила запястья. Она точно помнила, что следы от верёвок давно прошли. Но этот порыв был как толчок, который шёл изнутри. Которому нереально сопротивляться.

      – С ними всё отлично. Они и не такое переносили. Ноги, кстати, тоже ничего.

      Она чуть ли не стала объяснять, что вообще-то была спортсменкой, но вовремя прикусила язык.

      – Хорошо, – ответили спокойно. Он ждал продолжения. Формальные вежливости позади, теперь черёд цели звонка.

      – Хотела спросить. Ты не против, если я… то есть, можем ли мы…

      – Ещё раз встретиться? – сказал он за неё.

      Мира выдохнула, приложив ладонь ко лбу.

      – Да, именно. Как появится время. То есть, если оно