Гнилые души. Андрей ЛакрО

под натиском цепких пальцев буквально вылетали из петель, чудом не отделяясь от одежды. Вадим задыхался, напугано морщился, вжимаясь в матрас.

      Наконец, Ангелина почти рывком спустила с него парадные брюки, запустила руку под ткань, но вдруг вскрикнула и отшатнулась. Её растерянный взгляд поднялся к лицу Вадима, на секунду застыл, будто в немом вопросе, а затем снова скользнул вниз, забегал от паха к животу и обратно. Уголок губ брезгливо пополз вверх, рука машинально отёрла чужеродные ощущения об простыни.

      – Что это такое? ― севшим голосом выдавила девушка.

      Вадим вздохнул, приподнимаясь.

      – Я же об этом и пытался с тобой поговорить!

      Из разверстой ширинки гордо топорщились белёсые вытянутые тела, круглые аккуратные шляпки сверху жирно лоснились в отблесках свечного пламени. Кучные россыпи грибов поднимались по торсу вверх и исчезали в складках рубашки.

      – Какого хрена? ― сорвалась на крик Ангелина. ― Это что-то венерическое? Оно заразно?!

      – Нет-нет, ― поспешил заверить Вадим. ― Ничего такого. Просто, ну… Ты знаешь… У всех людей есть свои особенности. Изюминки, так сказать. Вот это ― моя изюминка.

      – Какая ещё, нахрен, изюминка?! ― голос девушки перешёл в визг. ― Это же, мать твою, грибы!

      – Совершенно верно, ― улыбнулся Вадим и, откинув край рубашки, осторожно погладил примятые шляпки. ― Вот тут опята, это королевские вешенки ― еринги… Ах, да. Вот тут были белые.

      Он указал на слегка подсохшие округлые срезы у правового подреберья. Девушка быстро сообразила, куда делись эти грибы, заметил Вадим. На мгновение на лице Ангелины отразилась смесь ужаса и омерзения, а затем её вывернуло прямо на тёмные атласные простыни.

      – Выродок ненормальный! ― заорала она, размазывая помаду и остатки рвоты по лицу.

      – Я думал, тебе понравились мои грибы, ― разочарованно протянул Вадим.

      Теперь придётся менять бельё и убирать комнату, подосадовал он.

      Вадим хотел успокоить Ангелину, но она больше не слушала его. Мотая головой, будто пытаясь развеять застывший пред глазами морок, девушка отстранялась, пока не свалилась на пол. Вмиг опомнившись, она вскочила на ноги и бросилась к выходу из комнаты.

      Наблюдая за её тщетными попытками распахнуть запертую дверь, Вадим с сожалением осознал, что в который раз не состоялся как любовник. Такой исход он не исключал, но всё равно было неприятно. До последнего теплилась надежда, что в этот раз обойдётся без насилия. Глубоко вздохнул и, достав из-под подушки шнур, направился к Ангелине.

      Он неторопливо подошёл сзади, накинул удавку на изнеженную шею и стянул. Без суеты, уверенно и чётко, ведь проделывал такое уже не первый раз. Несмотря на видимую хрупкость, Ангелина сопротивлялась долго и яростно. Вадим болезненно морщился от тычков локтями и чуть не взвыл, ощутив удар в пах, но шнур не выпустил.

      Девушка сипела, с трудом всасывая воздух в сдавленное горло. Царапала кожу новеньким маникюром, пытаясь отодрать удавку. Вадим терпел. Главное ― не перестараться, она нужна ему живой. Наконец,