Дивная ночь на Ивана Купалу. Александр Валентинович Куревин

врученной ему Василием Викторовичем.

      – Мария, может, я помогу? – пытался утопающий рыжий хлюст ухватиться за соломинку.

      – Толоконников, нас работа ждет! Сейчас отчаливаем, – напомнил вышедший проводить капитана Тузьев своему практиканту, к великому злорадству Павельева. – Там без тебя обойдутся.

      На пристани капитана и Марию встречала приветливая женщина. Паша поздоровался и терпеливо стоял в стороне, поставив коробку на скамью, пока они обнимались-целовались.

      – Тетя Таня, это Павел, – представила его Мария своей родственнице.

      – Жених твой? – живо спросила тетя Таня, не разобравшись в ситуации, весело глянув на Павельева.

      – Практикант, – поспешил ответить за Марию сам Паша, боясь услышать от красавицы что-нибудь оскорбительное для себя, типа: «Этот? Мой жених?!»

      – Павел проходит стажировку на папином катере, – неожиданно покраснев, пояснила Мария.

      – Ну, так что же? – не унималась тетя Таня. – Одно другому не мешает.

      – Пойдем, сестра, – обнял женщину Василий Викторович. – Тебе лишь бы Машуню сосватать!

      – А что? Парень симпатичный! Худенький только… Ну так мы его молочком деревенским напоим!

      «Сейчас бы в самый раз водки хряпнуть!» – подумал Павельев. Он сохранял выдержку из последних сил.

      Когда они поднялись в горку, Паша увидел лошадь, запряженную в телегу.

      – Как тебе наш транспорт? – спросил Василий Викторович, кивая на коняшку.

      – Ух, ты! – восхитился Паша. – Вот это класс! – Он так обрадовался, что отбросил всякую сдержанность, показав Марии белые зубы в широкой улыбке. Лошадь, кажется, тоже улыбнулась ему, явно нарушая свои принципы. А другим даже и не думала. Особенно Дружок ее насторожил. Лошадь стала косить на собаку диким глазом, явно опасаясь от нее какой-нибудь подлянки. Но пес был настроен мирно.

      Паша водрузил свою поклажу, принял у Марии ее сумки, подал, не без трепета, руку, чтобы она забралась на повозку. Василий Викторович поставил свои две тяжелые сумки, седоки устроились, прозвучала команда тети Тани: «Но-о!» – лошадь тронулась с места.

      Неизвестно, долго ли ее запрягали, но везла она не торопясь. Удивляться, что телега катится медленно, не приходилось. Лошадиная сила в их транспорте, как ни крути, была всего одна. Несмотря на то, что в повозке собрались одни русские, не было похоже, чтобы кто-то страдал за отсутствием быстрой езды. Капитан, конечно, привык к тому, что пароходы и провожают не так, как поезда, и идут они потише.

      Маша сразу стала расспрашивать тетю про каких-то своих знакомых в деревне, а Паше вообще все нравилось. Он никогда прежде не катался в повозке. Слушал скрип колес, —телега, видимо, была не смазана, – вдыхал запах, смотрел на покачивающийся лошадиный круп перед собой. Неловко ему сделалось лишь когда на землю стали шлепаться конские яблоки.

      – Э-э! – откашлялась Мария весело.

      – А я швабру не взял! – вспомнил Паша. Девушка рассмеялась.

      Дом