Путешествие улиток. Татьяна Ивановна Кривецкая

не знал, как его зовут!»

      Он представил, как слизень будет кипеть в медном тазу вместе с клубничной массой, и едва не отключился окончательно.

      Однако Катя, оставив клубнику томиться под слоем сахара, куда-то ушла, и на кухне воцарилась тишина.

      Всеволод осторожно выбрался из своего укрытия и подполз к тазу. Если слизень не задохнулся, надо попробовать его вытащить. Мысль о том, что доброго толстого парня сварят в сиропе, была настолько невыносима, что о собственной безопасности улитка почти не думала.

      – Эй, слизень! – Всеволод постучал по блестящему жёлтому металлу, так похожему на панцирь жука. – Это я, улитка! Ты в порядке?

      Из таза раздался приглушённый стон, подтверждающий, что толстяк жив.

      Медлить было нельзя. Отстегнув лямки, Всеволод снял с себя домик и как только мог быстро вскарабкался по медному боку таза наверх. С собой он прихватил маленькую сапёрную лопатку. Такими лопатками в наших краях пользуются улитки, когда выкапывают себе землянки, чтобы залечь в зимнюю спячку.

      С помощью лопатки Всеволод начал энергично разгребать сахарный сугроб. Мысль о том, что он должен спасти попавшего в беду моллюска, придавала ему сил.

      Наконец он дорылся до клубники. Ягоды шевелились – слизень отчаянно боролся за свою жизнь. Наконец его голова показалась на поверхности. Всеволод присосался своей ногой к затылку толстяка и вытащил его из кучи ягод. Хотя и с большим трудом.

      Слизень, весь в розовом соку, в сахаре и в слезах бросился обнимать своего спасителя.

      – Как мне благодарить тебя, мой юный друг?! Я навеки твой должник!

      – Не время для сентиментов! – отстраняя от себя засахаренного моллюска, отвечал Всеволод. – Надо уползать отсюда как можно скорее!

      Улитка и слизень спустились на стол, и как раз вовремя. Вернулась Катя, чтобы поставить тазик с ягодами на плиту. Всеволод успел подхватить свой домик, и оба моллюска спрятались под теми же листьями кудрявого салата.

      Глава 4. Ахатина Алевтина

      Катя, бряцая посудой, перемещалась по кухне от стола к плите, от плиты к раковине, от раковины снова к столу. Время для брюхоногих, скрывавшихся под салатом, казалось, остановилось. Они почти не шевелились, источая от страха огромное количество слизи.

      – Как жаль, что у меня нет раковины! – тихо сокрушался слизень. – А ведь у моих предков была!

      – В нашем положении никакая раковина не спасёт, – возразил ему Всеволод. – Надеяться на лучшее – вот всё, что нам остаётся.

      – Во всяком случае, я рад, что познакомился с такой отважной улиткой. Никогда не забуду того, что ты для меня сделал. Если, конечно, всё обойдётся, – трясясь всем телом, прошептал толстяк.

      – Не надо отчаиваться, – повторил Всеволод, хотя ему самому было не по себе.

      Слизень прикоснулся своими рожками к рожкам улитки:

      – Меня зовут Феликс Анастасович, из рода Мягкотелых, – представился он.

      Всеволод назвал своё имя.

      – Век не забуду! – поклялся Феликс.

      Больше