Закон подлости. Кира Оллис

тоном:

      – Пойдём со мной! Нам нужно сделать несколько снимков для твоих новых документов.

      – Прямо сейчас? – я и без того проснулась в дурном настроении, а она – последний человек, с которым я планировала начать своё утро.

      – Ты куда-то торопишься? Мы быстро!

      Покорно киваю в согласии, лишь бы побыстрее избавиться от её общества. Мы поднимаемся по лестнице на третий этаж и доходим до отдела дознания, где, как правило, снимают отпечатки пальцев и делают снимки преступников. Нас уже ждёт Марк, прихвостень Кейт, в режиме 24/7 бросающий на неё томные взгляды, которые, кажется, замечают все, кроме неё. Мы приветствуем друг друга, и он просит меня встать у белой панели для съёмки. Обычно на ней закрепляют специальную линейку-ростомер, на фоне которой фотографируют задержанных.

      – Вы бы мне ещё табличку с номерком дали и попросили повернуться в профиль и анфас! – не могу не съязвить. Меня не покидает чувство, что Кейт специально надо мной издевается. – Неужели нельзя было сделать фото в специализированном салоне?

      – Лилиан, у нас не так много времени на всё про всё. Какая разница? – Кейт небрежно пожимает плечами.

      Покончив со съёмкой, возвращаюсь к кабинету и уже возле двери слышу, как Макс с кем-то разговаривает по телефону. Воровато осматриваюсь по сторонам, чтобы убедиться в том, что никто не видит, как я подслушиваю, и прислоняюсь ухом к двери.

      – Давай ты не будешь устраивать истерик! – почему-то представляю, как он в это время стоит у окна, убрав одну руку в карман своих брюк, и хмуро смотрит вдаль. – Это временно, – пауза. – Я ничего тебе не обещал! – снова пауза, во время которой я явственно слышу женские вскрики из динамиков его сотового. И теперь уже хмурюсь я, потому что весь этот монолог напоминает ссору влюблённых. У него кто-то есть? Тогда это объясняет его холодность ко мне. А его последняя фраза подтверждает мои догадки: – И да, не забудь перевезти свои вещи.

      – И чего мы тут уши греем? – отскакиваю от стены, как ошпаренная, услышав голос самого родного мне человека.

      – Зачем же так пугать, папа! – кричу шёпотом, прижимая ладонь к груди, чтобы унять сердцебиение.

      Отец стоит, сложив руки на поясе и всем видом показывая, как он мной недоволен.

      – Дочь, ты хоть понимаешь, как это выглядит со стороны?

      – Я… Пап, – бросаю на него беспомощный взгляд, нервно перебирая пальцами прядь волос, – ну… когда к замочной скважине не подходит ключик, приходится пользоваться отмычкой. Понимаешь, о чём я?

      Отец недоумевающе сдвигает брови, а потом со вздохом берёт меня за плечи и, глядя прямо в глаза, чеканит:

      – Лили, ты уже взрослая девочка, чтобы учить тебя жизни, но послушай совет: прежде чем брать в руки отмычку, убедись, что тебе вообще нужно то, что находится за закрытой дверью. Понимаешь, о чём я? – мы ещё несколько секунд смотрим друг другу в глаза, а потом он отпускает меня и уходит дальше по коридору.

      Смотрю отцу вслед и понимаю, что он прав.