Запах скошенной травы. Жан-Лоран Солитью

и сексуально. Она вела блог в интернете, посвящённый здоровому образу жизни, читателями которого в основном были женщины. Также она активно продвигалась в социальных сетях, а Леон помогал ей, делая разнообразные снимки, должные продемонстрировать, что автор соответствует тому, о чём говорит.

      – Что думаешь? – спросила его Мизуки.

      – То же, что и всегда. Снимки красивые, но главное их украшение – это ты.

      – Тогда я, как и всегда, поцелую тебя, загружу снимки, а потом мы что-нибудь придумаем… – длинным тонким пальчиком она играючи ткнула Леона в нос, приговаривая «Буп!», а затем быстро поцеловала в губы и на цыпочках улетела по винтовой лестнице в свою комнату на втором этаже.

      Потянувшись на месте, Леон прохрустел всем телом, обратив внимание, что за время утренней медитации он изрядно окаменел. Поднявшись с дивана, он зевнул, прикрывая рукой широко открытый рот, утёр выпавшую из глаза слезу, оглянул быстро свой дом – всё было в порядке. Время здесь текло иначе – годы не коснулись покоя, окрашенного в серо-песочные цвета. Захватив с собой спортивный коврик, Леон вышел на задний двор, где помимо вишен цвели абрикосы, одно одинокое грушевое дерево, несколько кустов чёрной смородины и сирени. Аккуратно огороженные штабелированным камнем клумбы пестрили красными гвоздиками, белыми розами, красными и жёлтыми камелиями и амариллисами. Закрыв глаза, стоя на веранде, Леон прислушался к сложной комплексной композиции ароматов, доносящихся до него из сада, гонимых неуловимым ветерком, ласкающим кожу. Помимо невообразимо богатого пения цветов, добавились и спокойные летучие ноты морской свежести солёного воздуха.

      Сделав глубокий вдох, он подержал воздух в лёгких восемь секунд, а затем выдыхал в течение двенадцати секунд. Повторив процесс семь раз, Леон скинул с себя кимоно и повесил его на крючок у двери. Выйдя с веранды, он направился вглубь сада по узкой тропинке, огороженной бамбуком. На небольшой полянке посреди крон цветущих деревьев Леон разложил свой спортивный коврик и приступил к разминке. Солнце грело его загорелую кожу, напоминающую цветом абрикосовый крем. Сначала размял шею круговыми движениями, затем сделал махи прямыми руками – в одну сторону, в другую, а затем руками вразброс. Потянул плечевые мышцы и сделал наклоны к носкам, спокойно дотянувшись раскрытыми ладонями до земли, а лбом до колен. Затем пару минут прыгал со скакалкой, легко переставляя ноги без запинки. От лёгкого напряжения его мышцы налились кровью: вздулись толстые витиеватые вены на руках, расширились налитые сталью бицепсы, трицепсы и дельты. На выпуклых грудных мышцах растянулся странной формы широкий, глубокий багровый шрам, идущий от левой стороны груди под мышку и заканчивающийся ближе к пояснице, пройдя всю спину, – он напоминал (первое, что приходит в голову) следы от тигриных когтей. Там же, на груди, был длинный вертикальный шрам от шеи до солнечного сплетения, пересечённый в месте щитовидной железы маленьким