Предатель. Я не вернусь. Лила Каттен

ким и очень тяжелым. Мне казалось, что при каждом выдохе мужчины, мне на плечи ложился новый груз… презрения. А это было именно оно, и ни что иное.

      – Глеб, – просипела еле слышно. И только тревожная тишина позволила моему хрипу быть громче. Вот только муж не реагировал.

      Боковым зрением уловила что бугорок привычный в области живота не полностью исчез, но меньше стал однозначно.

      Это не могло значит того, о чем я подумала. Не могло. Точно не со мной…

      Всхлип непрошенных и гадких слез, выдавших мое состояние будто, растормошил мужчину и на меня посмотрели полные разочарования глаза. Там клубилась боль, черная и мрачная.

      – Как съездила к подруге? – первое, что он спросил. Значит он знал где я была. Значит знал уже, что я солгала.

      Страх перед ним и страх потери смешались в одно выкручивая меня и ломая. По кусочку превращая в пепел.

      – Глеб… – попытка уйти от этого разговора, чтобы спросить самое важное, но на это не хватало смелости.

      Не хватало силы встретить правду лицом к лицу, а еще голоса. Горло пересохло и язык буквально прилипал к нёбу.

      – Узнала все, что хотела? Насытилась правдой? Может хочешь еще? – он был потоком боли. Он был сама боль, которая сыпалась на мои раны, кровоточащие огнем и солью.

      И я кричала, громко и сильно. Но внутри. Очень глубоко внутри себя.

      – Прости… – выдала словно это было последнее мое слово к нему обращенное.

      – Простить? – хмыкнул, снова отвернувшись от меня. – В этом теперь нет смысла, Вера.

      Он словно взял в руки черный маркер и чертил линию им. Линию, между нами, навсегда отделяя меня от себя.

      – Что ты такое говоришь?

      – Твои вещи будут у родителей. В квартиру нашу можешь не ехать после выписки я ее выставлю на продажу. Документы о разводе получишь сразу как они будут готовы.

      – Глеб… Глеб… – ни пошевелиться, ни ударить, не обнять. – Что это значит все? Ты со мной разводишься? Что с нашим ребенком? Что с сыном? – выкрикнула что есть сил громко.

      Мужчина, расправив плечи повернулся ко мне и сунув одну руку в карман ответил самые жестокие слова, которые я когда-либо могла услышать:

      – Его больше нет, Вера. Как и нашего брака. Прощай!

      Развернулся и быстрыми тяжелыми шагами вышел из палаты оставив меня наедине с эхом его слов. Слов, что складывались в неверные словосочетания и предложения. Это ведь неправда.

      Ложь.

      Но для чего? Я уже все поняла.

      – Нет… – скрипучий шепот. – Нет… – отчаяние в каждой букве.

      Руками глажу мягкий, выпуклый живот и плачу. Истекаю слезами так же, как и на холодном бетонном полу старого подъезда истекала кровью.

      Он прав. Это я виновата.

      Это Я Виновата!

      Глава 1

      Незадолго до событий пролога

      – Итак, вот ваш малыш, – женщина показывает на мониторе нашего с мужем сына, от чего я не прекращаю улыбаться. – Ручки и ножки сформированы, так же, как и внутренние органы, которые соответствуют тридцати пяти неделям. Одним словом, он полностью здоров, как я вам говорила ранее.

      Поворачиваю голову и вижу, что Глеб неотрывно смотрит на меня. Кажется, что он даже в монитор ни разу не глянул. Но заметив мой взгляд тут же опускает глаза в телефон. Мне порой хочется его просто разбить. Беременность вырвала из меня наружу все эмоции от злости… до злости.

      Не могу смотреть на то, как он где-то там в своем бизнес-мире.

      Настроение тут же портится. Даже вся радость от того, что видела сейчас ребенка, исчезла. Хотела бы резко встать и уйти. Вот только такое, к сожалению, невозможно осуществить. И потому я принимаю его руку и медленно поднимаюсь с кушетки.

      – Мог бы хотя бы тут убрать его в карман, или тебе совсем плевать на происходящее вокруг? – не удержавшись шиплю на ухо.

      Он одаривает меня взглядом скорее насмехающимся, но гаджет опускается в карман пиджака, и я ликую.

      Никогда не думала, что прекрасное состояние женщины, как беременность так сильно меняет ее характер являя миру, как бы сказать по мягче слово стерва? Или я преувеличиваю? Может я просто хочу внимания, которого у меня нет.

      Он как холодная стена. Прислонись и ничего кроме холода не почувствуешь. Но стоит поймать его на подобном взгляде, как пару минут назад, думаешь, что ошиблась, пока вновь не прислонишься к стене.

      Врач записывает в карту какие-то наблюдения, Глеб стоит за мной, сжимая спинку стула. А стоит доктору закончить, он, приобняв меня выводит из кабинета.

      – Поезжай домой с водителем. У меня дела, – предупреждает уже возле машины, открыв для меня заднюю дверь.

      – Мог бы и не говорить. У тебя каждый день один и тот же сценарий, – недовольно отвечаю, но садиться не тороплюсь.

      – Тебя что-то не устраивает, Вера?

      – А тебя так интересует что мне нравится, а что нет?

      – Недавно