отчитывал Леонида, а я пыталась осознать, что происходит. Куда я попала? Это лечебное заведение, где всем предлагают игровую терапию? Пациенты должны изображать заключенных, а врачи – тюремщиков? Кажется, остальные постояльцы с удовольствием принимают участие в игре, они не возмущаются, не требуют отвезти их на вокзал, не кричат: «Где у вас телефон, хочу немедленно вызвать такси и свалить побыстрее отсюда». Нет, все стоят тихо, обреченно смотрят на Бориса, словно привыкшие к побоям собаки на злого хозяина. Вероятно, вчера гостям все подробно объяснили, а я приехала поздно, вот и не в курсе. Меня пока лишь ознакомили со сценарием игры. Так, надо разобраться в том, что происходит, решить, интересна ли мне ролевая игра, и, если нет, спешно уезжать. Знаю о таких забавах, они теперь не менее модны, чем «шоковый» санаторий. Группа пациентов, страдающих от депрессии, плохого настроения, под руководством опытных психотерапевтов участвует в спектакле, где у каждого своя роль. Сама я никогда ничем подобным не занималась, но от Гали Ивановой, жены очень богатого бизнесмена, тоскующей от безделья в золотой клетке с алмазным напылением, слышала рассказ о поездке в глухую провинцию. Галина двадцать один день провела в замке, где не было ни воды, ни канализации, ни батарей, она ходила в рубище, спала на голых досках, ела тухлую капусту, целыми днями ползала на коленях перед барином. Она была служанкой, женщиной пятнадцатого века, ее унижали, пару раз побили. За три недели никто из участников развлекаловки не выпал из своей роли. Галя так и не поняла, кто из присутствующих, как она, лечился от депрессии, а кто был нанятым актером. Иванова похудела на десять кило и вернулась в свою золотую клетку счастливой, приговаривая:
– Наконец-то и в моей жизни произошли захватывающие события, а то все Ницца да Сен-Тропе, от скуки сдохнуть можно.
Ладно, посмотрю, что будет дальше, вдруг это интересно? Тогда включусь в игру.
– Если я предлагаю высказаться, надо воспользоваться возможностью, – отрубил Эпохов. – Почему гостей столько?
– Семерка счастливое число? – предположила Рита.
– Мимо кассы, тебе лучше помолчать, – отрезал хозяин.
– Раньше многие ставили семь фигурок слоников дома и верили, что они принесут удачу, – подал голос стройный светловолосый мужчина.
– Гуськов, слушай ухом, а не брюхом, – поморщился Борис, – Маргарита секунду назад ту же глупость выдала.
– Она сказала «счастливое число», а я «принесут удачу», – заспорил блондин.
– Еще варианты есть? – иезуитски ухмыльнулся профессор.
– Семь смертных грехов, – предположила я, – вы приглашаете тех, кто их совершил.
Ученый захлопал в ладоши.
– Она мозг! Ну, Дарья Ивановна, сможешь назвать все грешки?
Я стала загибать пальцы.
– Чревоугодие, ярость, похоть, жадность, уныние или лень, гордыня, зависть.
– Чушь! – фыркнул лысый мужчина в очках. – Не убий, не укради…
– Это заповеди, –
