Не плачь, Рапунцель!. Елена Логунова

благодарный зритель. А я на телевидении работала много лет, знаю всю его изнанку и по эту сторону экрана ничего интересного для себя давно не нахожу.

      – Давайте потом про сериалы? – снова попросила я, уже досадливо. – Мы пришли. Где-то здесь наш Чайковский гнездится.

      – Где? – огляделась Ирка.

      Перед нами высились поросшие бурьяном холмы, по которым вилась кривая тропка. Сквозь щетину сухих стеблей пробивался призрачный зеленый свет нечитаемой вывески, а выше, до самого неба, тянулся однообразный, как шахматная доска, фасад многоэтажки. Линии, соответствующие подъездам, были отчетливо обозначены горящими огнями, но окон светилось мало, хотя день выдался пасмурный и уже перевалил за три часа. По меркам зимнего Питера, близился вечер.

      Я поднялась на холм и помахала рукой компаньонам:

      – Смелее, тут есть цивилизация!

      Цивилизация в только что сданном, но почти не заселенном доме на данный момент была представлена преимущественно торговыми заведениями на первом этаже. Потусторонний зеленый свет, кстати говоря, источала вывеска забегаловки с претенциозными названием «Мир шавермы».

      Я заглянула в этот мир (он не показался мне прекрасным) и, не отпуская ручку двери, спросила с порога:

      – Здрасьте, не подскажете, где тут участковый?

      – Сь другой старана, гиде Вайлдберриз, – не удивившись вопросу, ответила из-за прилавка женщина в платке и платье в пол.

      Мысленно подивившись тому, что безупречно правильно эта дама произнесла только трудное название интернет-магазина, я сказала:

      – Спасибо! – и прикрыла дверь.

      Ирка и Архипов уже заинтересованно сопели у меня за спиной. Я жестом пригласила их следовать за мной, резво обошла дом и со стороны двора обнаружила искомое: участковое отделение полиции.

      В отличие от других помещений оно не было оснащено зазывной сияющей вывеской, на стене имелась только скромная табличка с указанием приемных часов, тем не менее наплыв граждан был такой, что «Мир шавермы» мог только позавидовать. У двери стояла очередь – с десяток смуглолицых черноволосых мужчин, показавшихся мне похожими, как братья.

      – Десятеро из ларца, одинаковых с лица, – пробормотал Архипов, привлекая к нам внимание.

      – Здравствуйте, – вежливо кивнул мне один из брюнетов.

      – Здравствуйте, – вежливо ответила я.

      А Ирка, повернувшись к Архипову, зашептала:

      – Послушайте, Вадим, вам придется подождать тут, но вы не заскучаете, смотрите, тут целая компания мужиков…

      – Но почему…

      – Да потому, что наш друг полковник отрекомендовал коллегам только нас с подругой, за вас он не ручался, поэтому будет лучше, если мы с Ленкой пойдем вдвоем, – объяснила Ирка.

      Тут дверь открылась, и из нее был аккуратно выставлен за порог еще один невысокий чернявый молодец. Уже знакомый нам по предыдущей встрече участковый, утвердив брюнета на ступеньке, выпустил его локоть и оглядел собравшихся у крыльца.

      Хмурый взгляд Чайковского скользнул по однотипным смуглым лицам и будто споткнулся