Жрица Итфат + Тафти жрица. Вадим Зеланд

все что ее окружало, или она сама. Это было уж слишком. Реальность продолжала плести какую-то свою зловещую сеть иллюзий, и жрица в этой игре, похоже, проигрывала.

      Наконец, Итфат немного успокоилась и принялась исследовать новые свойства, то ли свои, то ли реальности.

      – Чудесно-расчудесно! Я умерла! Или нет, я сошла с ума! А что лучше: я умерла или сошла с ума? Или нет, что хуже?

      Она ощупала стену. Та казалась твердой и гладкой, однако стоило подать руку вперед, и она проходила, будто стены не существовало.

      – Реальность, кто из нас прозрачная, ты или я?

      Но определиться с ответом не получалось, иллюзия была полной. Или может, то была не иллюзия?

      Итфат заметила, что на площадке, где по-прежнему стояла серая статуя, был оборудован источник с небольшим каменным бассейном. Вода в нем лилась, и одновременно не лилась. Струя неподвижно застыла в воздухе, будто в стоп-кадре. Жрица подошла к источнику и потрогала воду. Вода на ощупь была водою, однако зачерпнуть ее не удавалось. Итфат попыталась напиться, но вскоре поняла, что из этого тоже ничего не выйдет.

      И тут она разглядела, что струя на самом деле не была неподвижной, а все же текла медленно, еле заметно. Жрицу осенила смутная догадка. Она подбежала к статуе и снова ее осмотрела. Та стояла уже в чуть другой позе, занеся ногу на полшага вперед.

      – Так, – жрица принялась ходить взад-вперед. – Здесь что-то неладное со временем творится.

      Невидимая клепсидра, словно в подтверждение ее мыслей, продолжала отмерять мертвую тишину редкими, но громкими каплями.

      – Тихий-претихий у-жас! – повторяла Итфат. – Я окончательно сошла с ума, или еще не окончательно?

      Она уже забыла, в каком направлении хотела двигаться, и ей пришлось снова забраться на лестницу, чтобы осмотреться. Черное сооружение виднелось неподалеку, но добраться до него через лабиринт было непросто. Жрица пошла по извилистым улочкам, стараясь не терять ориентировки. По дороге она встретила еще одну статую, потом еще и еще. Они все были одинаковые, только замершие в разных промежуточных позах. Одни стояли в полшага, другие сидели, третьи застыли в наклоне.

      – Ну хоть кто-нибудь может мне объяснить, что здесь творится? – негодовала Итфат. – Ну хоть кто-нибудь!

      Тут она вспомнила, что в песчаной пустыне у нее уже был некий «собеседник».

      – Эй, Преддверие, ты здесь?

      После ее слов из тишины вдруг поднялся шепот, который начал носиться из стороны в сторону, как ветер:

      – Я везде и повсюду, везде и повсюду…

      – Ой, ты и вправду здесь, – Итфат обрадовалась, что хоть кто-то живой объявился. – Я уж не спрашиваю, где ты и кто ты. Но можешь мне сказать, где я и что все это такое?

      – Метареальность, – шепот перестал носиться, но исходил будто со всех сторон одновременно.

      – Какая-такая метареальность?

      – Прототип реальности.

      – О боги,