Игра на жизнь. Ольга Романовская

Определенно, передо мной не лиэнец. Вместе с тем незнакомец не походил на угорца, не говоря уже об обителях халифатов. Как-то раз, еще при жизни отца, нас посетило посольство одной из восточных стран. Кожа у них смуглая, бронзовая, брови черные-черные, как и глаза.

      На вид я дала бы незнакомцу не больше двадцати пяти-двадцати семи, но каким-то особым чутьем понимала: он гораздо старше.

      На мужчине был расшитый непонятными узорами фиолетовый халат, наброшенный поверх рубашки. Пояс плотно затянут, однако все равно слишком вызывающе в присутствии принцессы. Создавалось впечатление, будто не он проник в мои сны, а я заявилась к нему домой.

      Стоп, с чего мне вдруг снятся мужчины? Этого я и вовсе никогда прежде не видела. Или герцогиня Эсамад подмешала мне в чай галлюциноген? Но тогда бы я грезила об ее отвергнутом сыне.

      «Сон – это единственная возможность напрямик общаться с твоим сознанием».

      По телу пробежались мурашки.

      Бог, опять бог! Тот самый, которого я оскорбила. Но, самое гадкое, я до сих пор не поняла, кто он такой.

      Лихорадочно перебирала в голове всех богов. Кто же из них? Кто-то очень древний, раз с ним советовался Амандин. Тот, которому поручили заботиться обо мне. Только мы вряд ли поладим.

      «Зависит от тебя».

      Стиснув зубы, шумно засопела.

      От меня как раз уже ничего не зависело. Я могла облобызать весь пол в храме Амандина, но все равно осталась бы в глазах навязанного покровителя никчемной вошью.

      А вот и новая порция унижения:

      «Между людьми и букашками много общего».

      То есть я права, могу смело расслабиться и не следить за мыслями. Собственно, ничего нового. Каждый раз, когда я пыталась изображать правильную принцессу, выходило только хуже, не стоит и стараться.

      Так, богов-мужчин не так уж много: Амандин, Вербис, Джарфан…

      «Ладно, облегчу тебе задачу! Люди привыкли видеть меня иным, сообразным их чаяньям. Красавица должна быть белокурой и голубоглазой, а смерть – брюнеткой. Или брюнетом, как в моем случае».

      Мужчина хрипло рассмеялся. Его тело подернуло легкой дымкой. Когда она рассеялась, передо мной стоял высокий худощавый брюнет с пронзительными карими, практически черными глазами, опиравшийся на увенчанный головой сварга[4] посох. Именно таким обычно являлся людям Мериад, бог смерти и загробного мира.

      Колени заходили ходуном. Отняв руки от груди, бухнулась… Собственно, а куда? Осторожно пошарила рукой вокруг себя – каменные плиты. Удивительно, я их не вижу, но они есть!

      А вокруг по-прежнему темнота, самая густая, самая пугающая и бесконечная, какую я когда-либо видела.

      По позвоночнику стекла капелька пота.

      Вдруг я уже в Лене? «Сад мертвых» – поэтичное название для загробного мира, только привлекательнее он от этого не становился.

      – Пока нет.

      Уши сварга с набалдашника трости уперлись в мой лоб, чиркнули по нему.

      – Тебе повезло. Я даже устал считать, сколько раз. Не зря, ох, не зря Даур

4

Сварги – встречающиеся только в Лиэне волки черной масти. Иначе их называют псами Мериада.