Неверноподданный в Старом Свете. Владимир Владмели

я не позвонил участковому.

      Угроза подействовала. Местные хорошо знали, что участковый церемониться не будет. Из всех правил коммунистического воспитания деревенский детектив особенно хорошо знал одно: когда бьют по заднице, доходит до головы, а поскольку особой точностью ударов он не отличался, то во время его дисциплинарных взысканий провинившиеся на себе чувствовали всю убедительность его аргументов. Жаловаться на него было бесполезно. Районное руководство относилось с пониманием к его способам борьбы с нарушителями, и ребята не хотели лишний раз проверять эти способы на себе.

      На следующий день на картофельном поле Боря оказался без напарника, и ему пришлось начать работу одному. Он мог бы попроситься на погрузку. Это было не так нудно и вполне заменило бы тренировку, но тогда он работал бы на отшибе и пропустил бы рассказы Елены Фёдоровны. Вскоре она подошла к нему и спросила, не нужен ли ему помощник.

      – Конечно, – ответил он.

      – Примешь меня в свою бригаду?

      – С удовольствием.

      Они начали собирать картошку, и после нескольких ничего не значащих фраз Боря сказал, что у неё явно выраженный талант рассказчика и спросил, не передались ли ей литературные способности Ивана Андреевича.

      Крылова промолчала.

      – А действительно, кем вам приходится Крылов? – спросил Боря.

      – Мужем, – ответила она, – зовут его Эдуард Платонович, и к баснописцу он не имеет никакого отношения.

      – А как ваша девичья фамилия?

      – Волконская.

      – Я так и думал.

      – Почему?

      «По вашему поведению, интеллекту и осанке», – хотел сказать он, но это выглядело бы слишком напыщенно, и он только пожал плечами.

      – Почему? – повторила она.

      – Я чувствую представителей голубых кровей.

      – Как?

      – Вот посмотрю на человека и чувствую.

      – И что же ты чувствуешь, глядя на меня?

      – Что у вас в роду были очень достойные люди.

      – Конечно, были.

      – Расскажите, Елена Фёдоровна.

      – Это семейные предания, и я не знаю, насколько они соответствуют действительности.

      – Тем более.

      – Как-нибудь в следующий раз.

      – Расскажите, – повторил он тоном, которым маленькие дети просят конфеты.

      Она, не улыбаясь, посмотрела на него и сказала:

      – У меня предки были самые разные.

      – Тем более, Елена Фёдоровна! Тем более, – уже серьёзно сказал он, – и если вы считаете, что про их жизнь никто кроме родственников знать не должен, я даю вам слово молчать как рыба. Торжественно клянусь, – он поднял правую руку.

      Крылова ничего не ответила, и несколько минут они работали молча.

      Боря терпеливо ждал, и она начала рассказывать.

      – У меня в роду был офицер, который перешёл на сторону большевиков. Он разделял идею равенства и братства и активно помогал новой власти, но во время войны его объявили врагом народа и арестовали. На воле остались жена и дочь. Их