Властитель ледяного сердца. Марина Александрова

заколки, как сейчас надела Йолинь, уродовали лицо сопернице в секунду. Девушки при дворе Аира выглядели как редкие экзотические птички. Некоторые полагали, что все, что надето на этих женщинах, было ради красоты. Знающие долгожительницы двора смотрели и оценивали имеющийся «арсенал», заранее прикидывая, есть ли у них шансы против такой вот «птички».

      Принцесса поняла, что прошло около часа, но за ней так никто и не пришел. Подумав, что, возможно, и не придут, Йолинь решительно толкнула входную дверь и вышла за пределы своего временного пристанища. Она оказалась в длинном коридоре, стены которого были выкрашены в пастельные тона и увешаны различными видами оружия. Единственное, что она могла бы точно квалифицировать, было мечом. Правда, каким именно мечом, она бы не определила. Прислушавшись к собственным ощущениям, она приняла решение повернуть направо, поскольку именно с той стороны доносились отголоски чужих чувств, переживаний и эмоций. Она бы назвала всю эту какофонию «предвкушением». Возбуждение от предстоящего путешествия пропитывало воздух вокруг, передаваясь и самой Йолинь.

      «Придется несладко», – подумала принцесса, концентрируясь на чужих эмоциях и отгораживаясь от них. Выходило плохо.

      Вскоре коридор привел ее к широкой деревянной лестнице, ведущей на первый этаж. Когда девушка начала спускаться по ступеням, до ее слуха стали доходить возбужденные голоса с улицы. В доме было пусто, казалось, все обитатели этого особняка собрались во дворе и сейчас создавали максимум возможного шума и эмоционального разноголосья. У Йолинь несильно закружилась голова. Тошнота подступила к горлу. Слишком много людей, слишком бурлящая атмосфера для нее. Дрожащими пальцами она ухватилась за широкие перила из мореного дуба и, опустив голову, глубоко втянула ртом воздух.

      – Вам плохо? – донеслось до нее со спины.

      Всего два слова, а казалось, будто бы вместе с ними ее в спину ударила волна ледяного холода и безразличия. Передернув плечами, она нерешительно обернулась, чтобы увидеть, как с самого верха лестницы на нее смотрит светловолосый северянин. Муж. Его глаза предштормового неба смотрели холодно и безучастно, словно задавая вопрос о ее самочувствии, а сам Рик раздумывал совершенно о другом. Возможно, Йолинь приписывала те эмоции, что считывала с окружающих, к их мимике. Но ей казалось, что этот человек буквально изливает на нее все возможное презрение, которое только можно испытывать к человеку. Слова, произносимые им, выражающие заботу, теряли всякий смысл на фоне ее собственных ощущений.

      – Почему вы вышли?

      – У меня нет права покидать свою комнату? – изогнув бровь, поинтересовалась девушка, резко выпрямив спину.

      – Я не это имел в виду, – делая шаг вниз по ступеням, ответил Рик, про себя отмечая, что его супруга выглядит бледнее обычного.

      «Только не хватало лечить ее», – нехотя подумал он, искренне сожалея, что два года назад никто так и не принял решения просто избавиться от дочери Императора