Муданжские зарисовки. Юлия Жукова

он попал.

      Идти пришлось долго. Олог возблагодарил богов за то, что послали его в позднюю весну, когда уже можно перекусить сочными стеблями тысячецветника, а где и диким луком. С собой у него была только пара лепёшек, и с луком они шли отлично. Вскоре он вышел к ручью, где смог напиться, а заодно снял и убрал в поклажу свой полушубок. Вдоль ручья шла тропинка, и Олог пошёл по ней вниз по течению, надеясь, что люди, её протоптавшие, где-то там живут.

      Солнца перевалили через ручей и начали клониться к закату, когда он наконец завидел дым. Подкравшись к одиноко стоящему домику, он прислушался. Во дворе, судя по голосам, играли дети. В доме звучало что-то неестественное – радио, наверное. Под него слышался ритмичный стук, как будто кто-то нарезал зелень на суп. Мысль о супе заставила желудок Олога завыть.

      – Там трётся кто-то под стеной, – послышался женский голос из дома, и Олог шарахнулся, пытаясь понять, как его увидели. Говорила женщина по-муданжски, но с каким-то странным акцентом, вроде не южным, но и не северным.

      Долго гадать не пришлось: дверь распахнулась, на крыльцо выглянул мужчина с кухонным ножом.

      “Знающий!” – ахнул про себя Олог.

      – Какого надо?! – рявкнул тот.

      Олог затараторил объяснения – а куда деваться? От знающего он не сбежит, как от джингошей. Тот слушал, прищурившись, как будто плохо понимал. Когда у Олога рассказ начал иссякать, на порог выступила также и женщина, и по её костюму сразу стало видно, что и она знающая. Вот это боги его вывели! Целая семья этих нелюдей!

      – Путешественник, – сказала женщина мужу. Потом перевела взгляд на самого Олога. – Кто Император нынче?

      – Как кто? – изумился тот. Неужто его так выбросило, что ещё Император жив? Может, он сумеет предупредить как-то? – Аэда был, да вот убили ж его в том месяце…

      Знающие переглянулись.

      – Ничего так тебя швырнуло, – протянула женщина. – На двести лет.

      – Куда?! – изумился Олог. Тут же спохватился, что вопрос дурацкий, откуда ей знать, что будет через двести лет в будущем? Тут же обругал себя: знающая ведь, может и знать!

      – Вперёд, – усмехнулась она, как будто читала его мысли. И пихнула мужа в бок: – Отвези его хоть до станции.

      – Я ещё всяких попрошаек не возил, – проворчал тот, но отдал ей нож и отвернулся куда-то, чтобы достать кошель и связку ключей.

      – Обязан по закону, – заметила женщина. – Сам вечно новости читаешь, как не в себя. Не помнишь, как мне рассказывал, что вышел указ императорский, мол, путешественников всякий обязан приютить, накормить и отвезти в столицу в Бюро Путешественников?

      – Вот ты и корми, – буркнул знающий и спустился по крыльцу, чтобы исчезнуть за углом. Раздался какой-то механический рёв – Олог вздрогнул, – и из-за дома показалась повозка на четырёх колёсах, движущаяся сама, без лошади. Пока он разевал рот, женщина ушла в дом и вернулась с тонкой прозрачной сумкой, в которой виднелись четыре хурмы, варёный клубень чомы и копчёная голень какой-то птицы, прямо так, вперемешку. Олог сглотнул слюну.

      – На,