Фонтан бабочек. Ирина Сабенникова

сошедшего когда-то на берег с такого же баркаса, как тот, что лежал теперь здесь, зарывшись в песчаные волны пляжа, как когда-то зарывался в морские. А потому его романтический облик и капитанская фуражка вполне совпали в детском воображении с самим Старым Баркасом и срослись в одно, так что даже душа Старого Баркаса переселилась в этого мужчину.

      Сиренькой стала симпатичная женщина, время от времени составлявшая компанию мужчине в капитанской фуражке. Ребёнок не слышал и не всегда понимал, о чём именно говорили эти двое, но дети видят сердцем, то есть самое главное, как объяснял когда-то Лис Маленькому принцу. Возможно, поэтому Сырок чувствовала, что эти двое гуляющих по пустынному пляжу, оставляя на влажном песке едва видимые следы, которые тут же с непонятным усердием стирали морские волны, смотрят друг на друга совсем иначе, чем все остальные. Она решила, что имя Сиренька подойдёт женщине больше любого другого, даже её собственного. Таким образом справедливость была восстановлена – Старый Баркас и Сиренька встретились, и не только встретились, став теперь людьми, но и узнали друг друга. А ведь могли и забыть или не узнать, сколько таких неузнанных ходит по жизни, по какой-то необъяснимой причине забыв и только во сне вспоминая, кто они есть на самом деле.

      Двое людей, ничего не зная о фантазиях маленькой девочки, прогуливались по пляжу, держась за руки, и с наслаждением вдыхали морской воздух, смешанный с запахом цветущей сирени, что бывает только в апреле. Со стороны казалось, что они действительно только что встретились после бесконечно долгой разлуки и боятся, что их опять разлучат обстоятельства или чьи-то недобрые фантазии. Но этого уже никогда не произойдёт, потому что Сырок заботливо следит, чтобы Сиренька и Старый Баркас всегда были вместе, ведь это её сказка и никто другой изменить её счастливого конца уже не сможет. Даже когда Сырок вырастет и перестанет быть Сырком, а станет изящной и красивой девушкой, сказка о Сиреньке и Старом Баркасе останется.

      Два жирафа

      Первое сентября – уже не лето, но ещё не осень, а некое переходное состояние, от блаженного ощущения дачного покоя и неторопливого, только лету присущего медлительного течения времени к чётко структурированному расписанию городской жизни, где у каждого предопределены свои обязанности. Стеша всего этого не знала, но всем своим детским существом чувствовала, как меняется красочная летняя картина настроения, окружавших её взрослых, приобретая более холодную сине-зелёную и фиолетовую тональность. А потому она сама стала задумчивее и даже капризней. А тут ещё детский сад.

      Стеша – человек общительный, для неё детский сад – приключение с продолжением, не то что для других. «Социализация» – слово-то какое казённое, а для ребёнка это движение вверх по лестнице: где-то ступенька поменьше – и там легко, а другая покруче и не в размер – там труднее. Но если оставить все эти рассуждения за кадром и сказать просто, то получится – 1 сентября Стеша первый