Пропала Большая Медведица. Русский пьяный триллер. Иван Карасёв

диабетикам какого-то типа помогает. Мой организм предпочитает его из коньяка выцеживать. – Галактион сладострастно улыбнулся.

      – Ладно, совещание переносится в мой кабинет. Пошли! – скомандовал Валера. – Там найдётся сахарок.

      – Золотые слова! А протрезветь я всегда успею!

      В кабинете Валеры стояли горы бумаг из ремонтируемой бухгалтерии, и четверо потенциальных безработных уместились с трудом. Но в тесноте да не в обиде – хозяин на правах начальника вытащил из шкафа непочатую бутылку Мартеля.

      – Ого! – разом воскликнули коллеги. – Хороший сахарок!

      Под коньячок идеи посыпались как из рога изобилия.

      – Надо учредителю на Митрофаныча накапать, а то всегда мы виноваты! Сам ничего не делает, а виноватых ищет! – предложил Коля.

      – Во-во, – поддержал его молчавший до сих пор седовласый Александр Иваныч, самый возрастной член коллектива, – он потому от нас и хочет избавиться, что мы всё про него знаем. И про Флориду, и про Вегас, и про многое другое в этом роде.

      – Не выйдет ничего, – возразил Валера, – понятно, что мы много про него знаем, только у Эдуарда на всё это отмазки есть – для фирмы старался. А учредитель ему в рот смотрит.

      – Тогда про то, как техника у него на даче две недели работала, рассказать.

      – Ерунда это, Коль, – отмахнулся Веселовский, – мелочи. Подумаешь, экскаватор и автокран брал. Может, даже с разрешения учредителя. Надо что-то посерьёзнее. Давайте по второй.

      Никто, естественно, не отказался.

      – На телевидение надо написа̀ть, – выдохнув, произнёс Галактион.

      – Зачем? – удивился Валера.

      – На РБК есть передача такая ЧЭЗ – «Что бы это значило?» – медленно выговорил Галактион, рассматривая какие-то бумаги.

      – Да ну тебя! – Валера махнул рукой. – Думаем, думаем!

      – Надо мужу этой Светы анонимку подбросить, – выдал свою идею Александр Иваныч, – типа, куда смотришь? Твоя жена тебе изменяет направо и налево, ну и так далее.

      Все переглянулись, а Валера покачал головой:

      – Ох, Саня-Саня! Так кого сейчас такие вещи интересуют? Ты бы ещё, как в советское время, на профком вызвал её. Может, он сам, как ты говоришь, «направо и налево».

      – Капни мне последний глоток по старой дружбе, аморальный ты наш, – попросил Галактион.

      – Да тут не глоток, а стакан почти. Никто больше не хочет? – председательствующий на собрании помахал бутылкой.

      – Ну мне налей, – Коля подвинул пластиковую стопку.

      Двое пьющих чокнулись и опрокинули внутрь содержимое одноразовой тары.

      – Ах, хорошо! – Галактион, выдохнув, погладил себя по животу. – Как Баунти в телевизоре – райское наслаждение! Ну теперь и поразмыслить как следует можно. Вопрос возник. Кто смету составлял? – спросил он, помахивая всё теми же бумагами.

      – Аня, конечно. Правда, потом, когда она в декрет ушла, Митрофаныч сам её корректировал. У меня тогда дел было невпроворот. А что?

      – Я так и думал, а у него, значит, впроворот, то есть поворачивает, как хочет, –