P.S. Никто не узнает, Профессор. Каролина Дэй

бы хотела сказать…

      – Прости меня, – перебивает бархатный голос.

      Что?

      Глава 9

      Удивленно смотрю в глаза профессора Миллера, пытаюсь найти хотя бы толику иронии. Но ее там и нет. Золотистые глаза смотрят серьезно, не опускаются ниже моего лица. Украдкой чувствую, как мои губы одаривают золотым блеском глаз профессора. Соединяет со мной тоненькой нитью, которая рвётся в этот же миг.

      – Я должен попросить прощения за тот инцидент, – продолжает он. – Мне не следовало упоминать твою историю.

      Молчит. Долго молчит. При этом не отрывается от моих глаз. Вижу, как его широкие челюсти перекатываются под загорелой кожей, как ноздри слегка раздуваются. Он будто хочет что-то сказать, но сдерживается.

      Сейчас, без моральной поддержки, я чувствую себя абсолютно одинокой. Мне кажется, что профессор будет нападать на меня, объяснять свои слова, поучать, как любят делать взрослые.

      Как любит мама…

      И я молчу. Лучше мы закончим эту тему, я перестану удивляться поведению профессора, неделимы будем вспоминать прошлое и его последствия. Потому что мне больно. Неприятно. Никогда не было. Грудь наполняет яд, растворяющий живые клетки моего организма. По крайней мере, мне так кажется, когда профессор приоткрывает полные губы и произносит:

      – Тогда нашёл тебя абсолютно невменяемую. Не было похоже, что ты расстроена. Если бы я знал, что…

      – Что меня изнасиловали? Что како-то идиот воспользовались моим положением и оставили на грязном асфальте за баром? Или что после этого я забеременела? Или что родители выставили меня из дома после поступления в университет?

      Чувствую, как слёзы одолевают меня. Ужасно противный ком в горле расширяется, сдавливает, затрудняет дыхание.

      Он не должен видеть меня слабой… никто не должен… но эмоции берут надо мной верх, выплескиваются. И я не могу это контролировать.

      – Я осталась одна. Опозоренная. У меня никого нет! Ни родителей! Ни ребенка… Никого… я…

      Боже! Почему-то такая слабая? Почему унижаюсь перед незнакомым человеком? Почему рассказываю ему свою историю, которую он наверняка знает. Иначе не смотрел бы на меня с такой жалостью и…

      Не обнимал бы меня.

      Сначала я не поняла, откуда взялось тепло, согревающее мою тело, но через пару секунд в ноздри проникает аромат его одеколона. Он вкусный. Единственный в своём роде. Смесь дорого аромата модного дома и запаха тела. Кажется, немного пахнет сигаретами. Он курит? Вряд ли. Иначе Рамильда Псаровски обязательно обсудила с девочками красоту дыма, выходящего из полных смуглых губ профессора.

      – Если тебе до сих пор трудно, могу посоветовать отличного психолога.

      – Спасибо, но не стоит.

      На самом деле, мне не помешала бы помощь, и я бы хотела с кем-то поговорить, поделиться, позволить покопаться в своей голове. Только мамина подруга отказалась со мной работать по ее просьбе и запросила большую сумму за сеанс. А на другого психолога у меня банально нет денег. Возможно, когда начнутся мои смены в кофейне около университета,