Диктат и Преисподняя. Gridra

слабину и встали. Давай травку щипать. Стража нашим двоим:– Кто такие?

      Дель бумаги показал, те чуть извиняться не начали. Слыхано ли дело! Личный солдат самого Императора и его монахиня! Что само по себе нонсенс. Есть от чего обалдеть. У нашего –то монахини в услужении имеются! И подорожная:» Содействовать незамедлительно под страхом смерти.»

      Тиена:– Мы возьмем двух вьючных лошадок и давайте пленных осмотрим, нет ли среди них какой вражины замаскированной?

      Чёрт прошёлся, глянул:– Все местные кроме одного. Человек он, истово верующий. Говорит, вчера из Диктата к нам занесло. Не врёт. Зануда редкостная, такие здесь долго не живут.

      Она :– Могло, когда Боги из мира в мир шастали и затянуть.

      Стража от речей таких в ступор впала. О Богах и вот так по-простецки, как о соседе кентавре. Сивка, дескать, старый мерин, шлялся вчера туды-сюды!

      Тиена:– Во дворец этого типа, к Императору и Эшу. Пусть сами решают, куда это чудо девать. Тогда третью лошадь надо.

      Человек этот, Мирш, увидел монашку, бросился к ней и заблажил:

      – Счастье-то какое! Спаси меня от этих безбожников!

      Та:– Циц! К Императору во дворец поедешь. Там явится твой Бог и решит, что с тобой делать.

      Мирш:– Мой Бог к поганым тварям?

      Дель ладонь на гарду меча положил.

      Она:– Ах ты, еретик! Бог всеведущ и всемогущ! Является он только во дворце Императора. Не в этом же захолустье ради тебя одного ему быть достойно, глупец?

      Тот закивал.

      Чёрт, убирая руку с оружия:– Выбирай коня и в путь. Иначе Всевышний может решить, что вера твоя- пустые слова. Ты же на встречу с ним не торопишься? Не тяни время! Он на тебя глянет и всё узнает.

      И страже:– Наша задача- облегчить вам жизнь, доставить найденные артефакты государю, если вы очень заняты. А надумаете везти сами, так мы попутчикам рады. Чем больше опытных войнов, тем безопаснее.

      Те:– А вы с «ласточкиного хвоста» пришли?

      Тиена кивнула.

      Стражник:– Говорят там монахиня одна святая самого Люция того! С того, мол, враг и побёг, что царя лишился. Знать –то ихняя войну бросила и трон делить кинулась. А холопы, знамо дело, за хозяевами! Да брешут верно! Откедова у нас монахам взяться?

      Глянул на тиенину рясу, резко осёкся, залепетал:– Прощенья просим, деревенские мы.

      Она:– Да угомонись ты с извинениями! Что, других дел нет что ли?

      Стражник постарше, осторожно и очень вежливо:– А не вы ли это, госпожа были?

      Она:– А ты много монахов здесь видел, кроме меня?

      Тот замотал башкой так, что шлем зазвенел.

      Монахиня, по-доброму, как с ребёнком:– Ну, а чего тогда спрашиваешь? Делом занялся бы. Этак мы до следующего утра в город не попадём. Туда –то нам всем вместе ехать.

      Солдат: Вы и про город ведаете?

      Она:– Не из деревни же вы взялись такие ладные, при хорошем оружии и на племенных конях?

      И пошла лошадок смотреть тех, что бесы гнали. Хотя! Чего там выбирать-то можно? Все, как один работяжки. Благородных