Приключения Колобка и его друзей. Алексей Дельвиг

метён и на окошке стужён… – был ему ответ, которому Горыныч неожиданно очень обрадовался и потом, спохватившись, добавил невпопад по-стариковски «хитро»:

      – А то я в смысле – перекусить бы!

      Баба Яга на радостях, что закончились неприятные расспросы, выудила ни к селу и ни к городу сапоги-скороходы из своей котомки, но потом, извиняясь, убрала обратно. Потом из котомки появились зелья всякие для или от сглазу, хвори, порчи, бяки и закаляки. Последним явилось на свет именно то, что искалось, и то, что обычно так трудно найти в дамской сумке – в данном случае скатерть-самобранка!

      Эх, какой же она задала пир на весь мир всей честной компании, соседям и всем-всем-всем, кто оказался поблизости! Зайка лопал больше всех, – не зря говорят в Риме: «не в Зайку корм» (по-нашему – «не в коня корм»)! Потапыч налегал на мёд и ватрушки, Волк на кулебяки и мясные оковалки, Лиса делала вид, что ест мало, но уплетала за обе щёки всё подряд, Старик со Старухой ели мало, но радовались сильно, а Яга и Горыныч выступали больше по творожку и сайкам. Я на том пиру тоже был, мёд и пиво пил, по усам текло, но в рот не попало!

      Осталось только добавить, как очевидцу всех этих правдивейших событий, что Баба Яга и Змей Горыныч перенесли свою таинственную «заимку» поближе к Колобку, поселились вместе в избушке на курьих ножках и даже стали давать почитать свою «Вечёрку» и «Труд» Зайке!

      А что же Кот-Ведун себе ведает, да никому про то не сказывает? Узнаем это из следующей сказки!

      Почему Луна вечерами такая большая

      Римский сказочник Луций Анней Флор был великий собиратель сказок. Где он только не побывал в поисках этих правдивейших рассказов о самых разных существах и каких только книг не перечитал! Совершенно очевидно, что и ему попалась в руки довольно редкая книга воспоминаний Кота-Ведуна по имени Федя с длиннейшим названием «Экстравагантные и умопомрачительные приключения Кота-Ведуна Фёдора, написанные его личной правой лапой под усладительные звуки ниспадающих с белоснежных горных вершин водопадов и взрывы метеоритов разной величины в тишайшей надежде на хоть какое-нибудь если не понимание, то, по крайней мере, почтение к рвущим жилы трудам и не зарастающей плевелами стезе автора