Награды они не просили. Евгений Шацило

Левенталь резко сел на кушетке, на которой только что спал, и полусонным голосом произнес:

      – Товарищ капитан второго ранга, вы же знаете, что я не пью, тем более, ночью и на дежурстве.

      – А я тебе и не наливаю, да тут и не до выпивки. Давай бегом на командный пункт! – с этими словами Рыбалко вышел из комнаты отдыха. Через минуту за ним последовал его помощник.

      Когда Левенталь вышел из комнаты отдыха, у него по спине поползли мелкие противные мурашки: Рыбалко доставал из сейфа большой пухлый белый конверт с красной полосой поперек. Левенталь знал, что этот конверт можно вскрывать лишь в случае начала войны. Это настолько поразило капитан-лейтенанта, что он даже не обратил внимания на находившегося на командном пункте начальника штаба флота.

      – Это… как его…

      – Аркадий Семенович, по флоту введена боеготовность раз, приказ вскрыть конверт в присутствии двух свидетелей. – Рыбалко указал ему рукой на стул: – Садись, бери оперативный журнал и тщательно в него заноси все, что будет происходить на командном пункте! Каждый звонок, каждый доклад, каждый приказ, каждое слово, каждый вздох, каждый чих, – в общем, все до мелочей должно быть зафиксированно в журнале! Ясно?

      – Так точно, ясно, товарищ капитан второго ранга, только как я чихи записывать буду?

      – Придумаешь как. Ты, главное, помни: сейчас в твоих руках наша с тобой судьба. Начнется проверка – начнут с оперативного журнала. И тогда твои записи станут либо удавкой на наших шеях, либо нашим спасательным кругом.

      – Николай Титович, не переживайте, прорвемся.

      – Молодец, Аркадий Семенович, – Николай похлопал своего помощника по плечу. – А начни вот с чего: «В 1 час 12 минут оперативный дежурный флота капитан второго ранга Рыбалко в присутствии двух свидетелей: контр-адмирала Елисеева…»

      При этих словах Левенталь вскочил и со словами «Здравия желаю, товарищ контр-адмирал!» отдал честь Елисееву, на что тот в ответ махнул рукой, дескать, сиди уже, тоже мне военный.

      – Пиши, время жмет, – Рыбалко ткнул пальцем в оперативный журнал, – «…и помощника оперативного дежурного флота капитан-лейтенанта Левенталя по приказу наркома флота Кузнецова вскрыл конверт», ну, что это за конверт, ты и так знаешь. Ты давай, занеси все подробно, а я изучу бумаги в этом конверте.

      Елисеев молча наблюдал за происходящим, сидя на стуле в углу комнаты. Он прекрасно понимал, что Рыбалко сейчас приходится нелегко: не дай бог оступиться и сделать что-то не так – могут и расстрелять.

      Прочитав инструкцию внутри конверта и непечатно выругавшись сквозь зубы, Рыбалко взялся за телефон. В трубке долго шли длинные гудки. Николай нервно барабанил пальцами по столу. Наконец трубка отозвалась:

      – Дежурный по штабу ПВО¹⁴ капитан Сорокин.

      – Сорокин, ты там уснул, что ли?

      – Вы бы хоть представились для порядку, – недовольно буркнул Сорокин.

      – Оперативный дежурный флота капитан второго ранга Рыбалко! Устраивает? –