Академия волшебства. Незачет по злодеям. Маргарита Ардо

но велел шить «платье с кружавчиками». Что же, как раз у меня есть время этим заняться. Только вот как пользоваться помощью швейликов?

      Ничего, по ходу разберёмся, – решила я и с улыбкой воскликнула:

      – Здравствуйте! Как я рада вас видеть! Добро пожаловать!

      Мои гости раскрыли прозрачные, как у стрекоз крылышки, и вылетели наружу, закружили вокруг меня. Деловитые и будто чего-то ждущие. Стоило проявить гостеприимство.

      – Завтрака ещё не принесли, но я буду рада вас угостить всем, что имею, дорогие швейлики! – добавила я.

      Волшебные малыши не обратили никакого внимания на булку и джем, и я вспомнила, что мисс Мансура кормит их магией! Сосредоточившись, я выпустила осторожно луч из ладони и направила его рядом с ними. Лица швейликов озарились радостью, как у сладкоежек при пирожных.

      – Прошу, угощайтесь! – сказала я.

      И крошечные человечки, как пчёлы к цветку, прильнули к лучу. Вытянули губки, словно хоботки. А я затаила дыхание, наблюдая за ними. Пока они пили магию, волосики у некоторых закудрявились, у каждого заблестели, крылышки начали переливаться радугой, а щёчки порозовели.

      И вдруг я увидела моего тиктаклина, который отчего-то сам забрался на стол и уставился на мой луч голодными глазами.

      – Боже, значит, ты тоже любишь питаться магией?! – догадалась я. – А я тебя всё печеньками да печеньками!

      Тиктаклин скромно потупился, а затем глянул на меня с надеждой.

      – Прошу, и ты тоже угощайся!

      Тиктаклин подскочил тут же, засунув за пояс молоток, и прильнул губами к лучу. К моему изумлению, они тоже вытянулись в хоботок. Ничего себе открытия!

      Магии мне было не жалко, наблюдать интересно. Маленький народец пил её, будто нектар, без остановки. И вдруг я заметила, что они все заметно округлели. Из стройных маленьких человечков превратились в румяные колобки. Над их головками начали пробегать искры. Ой, кажется, они сейчас лопнут.

      Я быстро закрыла ладонь. Швейлики вместе с тиктаклином повалились на стол и захихикали так тихонько и тонко, как если бы комары умели смеяться, а не только над ухом жужжать. Потом раздалось что-то типа песни, тиктаклин постучал одним молоточком по другому в такт, юная рыжая швейлица сделала ему глазки, а те, кто постарше, завалились на спинки, держась за животы.

      Постойте-ка, они что, пьяны? Обпились магией?! – подумала я.

      И словно в подтверждение, швейлики один за другим начали храпеть. Опять же по-комариному. Тиктаклин держался из последних сил, а потом тоже откинулся на стол и заснул.

      «Вот это я даю! – подумала я, хлопая ресницами. – Споила волшебный народец! Как меня студенты „компотиком“».

      Я прыснула в кулак и поискала глазами, куда бы уложить человечков. В ящике шкафа с мягкими бархатными полотенцами им, наверное, будет уютно! Я аккуратно переложила гостей и моего часового мальчишечку на бархат. Укрыла новым сатиновым платком. Умилилась посапывающим крохам. И почувствовала