Орлы или вороны. Дэвид Мартин

потом пришёл в себя, повернулся и прошипел:

      – Чего ты сказал? Повтори.

      За те несколько мгновений, пока он приближался, ярость Виктора успела смениться на тревогу, он почувствовал предательскую слабость в ногах, но слова уже были сказаны, отступать поздно. Он бросил поднос, сжал кулаки и поднял руки в боксёрскую стойку. Через секунду Сиплый был уже рядом. Ударить Виктор не успел – да какое там ударить, он даже не заметил удара Сиплого! С ходу, не останавливаясь, размашисто и хлстко, тот справа влепил Виктору боковуху. Как будто граната взорвалась в голове. Виктор упал и на мгновение потерял сознание. Это был лёгкий нокдаун. Очнулся он, когда двое парней из его класса помогли ему встать. Виктор оглядывался по сторонам, приходя в себя. Сиплый довольный скалил зубы, но тут на него закричала Тамара Ивановна. Толстая повариха бросила разливать компот по стаканам и поспешила на шум. Сиплый развернулся и спокойно пошёл прочь, насвистывая, как ни в чём не бывало. Ярский бросил взгляд туда, где сидела Машка. Она ела, уткнувшись в свою тарелку, нарочито низко опустив голову, как будто ничего не случилось. Голова слегка кружилась, во рту Виктор почувствовал солёный привкус крови. Удар получился настолько сильный, что он порвал внутреннюю сторону щеки о зубы, но это сейчас меньше всего волновало Виктора. Сейчас он точно знал, что должен делать.

      Стиснув зубы, он с остервенением прыгал и прыгал на грёбаной скакалке, потом, не обращая внимания на боль, отжимался и снова отжимался. Подтягиваться в зал не пошёл, не хотел, чтобы кто-нибудь заметил его за этим занятием. «Позже наверстаю», – думал он. И снова прыгал и прыгал. Боковым зрением Виктор заметил какое-то движение в лесу. Он остановился и резко повернул голову. На краю поляны, метрах в тридцати от него, на задних лапках стоял енот и внимательно за ним наблюдал. Виктор не мог отвести взгляда от мохнатого зверька, такой классный он был. Прикольная острая мордашка с чёрными глазами-бусинками, передние лапки – словно руки у человека, большой пушистый хвост. Виктор никогда в жизни не видел енотов, только на картинке. Он как заворожённый долго смотрел на животное, а енот с таким же интересом наблюдал за человеком. Наконец Виктор позвал его, присев на корточки и похлопав рукой по коленке:

      – Шарик, Шарик, иди сюда.

      Енот повёл носом, опустился на четыре лапки, развернулся и, виляя шикарным пушистым хвостом, учапал прочь. Виктору показалось, что зверёк даже кивнул ему головой на прощание.

      «Бывает же такое, – подумал он. – Прямо как будто дрессированный».

      На следующий день боль в мышцах стала ещё сильнее, и Виктор уже подумал: а не повредил ли он чего своими упорными тренировками. Но после школы, когда он опять пришёл на поляну и начал прыгать, боль стала как будто бы меньше. Нет, не меньше, просто привычнее. Он попросту перестал обращать на неё внимания. Приседать было на удивление легко, ноги хоть и побаливали, но не так сильно, как руки