Орлы или вороны. Дэвид Мартин

держать. Ладно, здесь разувайся.

      Виктор снял ботинки, прошёл в следующее помещение.

      – Здесь помывочная, а это парилка, – дед открыл дверь из серого матового стекла. Вдоль двух стен в два ряда – широкие полки из белой осины. На стенах – вагонка, досочки одна к одной. Всё по-хозяйски основательно и настолько аккуратно, что Виктор реально захотел себе такую же баню.

      – Здорово, – искренне похвалил он. – Вы прямо зародили во мне новую мечту.

      – Да, – махнул рукой в сторону двери Николай Васильевич, – пойдём. Не ты первый ужо. Тут у меня намедни фотографировать приходили… эти, как их? Ну, в интернетах пишут. Целое кино сняли, всё расспрашивали, что да как.

      – Блогеры, – подсказал Виктор.

      – Ну, может, они. Тоже хвалили, сказали, что такой красоты не видели ещё. Ну, если себе будешь строить, приходи, я тебе много секретов могу рассказать. Как удобно воду сделать, вентиляцию. Чтоб баня не гнила, чтоб зимой был пол тёплый. Ой, да много тут всего. Хорошую баню сделать – это целая наука.

      Вышли в предбанник. Дед достал трубку, открыл коробочку с табаком, стал набивать.

      – Куришь? – спросил он и, чиркнув длинной охотничьей спичкой, стал раскуривать.

      – Не-е, я бросил давно, – Виктор улыбнулся.

      Николай Васильевич присел на лавку, что стояла вдоль стены, Виктор сел рядом в кресло. Самое время было спросить про Настю, но дед его опередил:

      – Некому только это всё оставить. Детей нет.

      – А что с дочкой вашей случилось? – подталкивая к разговору, спросил Виктор.

      Дед помолчал немного, вздохнул:

      – Да убили её. Почти двадцать лет назад.

      Виктор молча ждал. Расскажет дед ещё что-нибудь или нет, не перебивал. Николай Васильевич опять вздохнул:

      – Молодая совсем была, только двадцать пять исполнилось. Отучилась в институте и вернулась домой. Я ей говорил: «Наська, в городе-то больше возможностей!» Нет, вернулась зачем-то. А она на переводчицу училась, языки иностранные хорошо знала. С парнем познакомилась, с иностранцем. Он её к себе на работу и взял. Зарплата хорошая и работа видно интересная. А потом у них конфликт вышел с местными. Оне тутойть в соседнем леспромхозе доски пилили. Чего-то, видно, не поделили. А парень-то этот, тёзка мой, Колька тоже, только она его по-иностранному называла. Николас вроде. Он такой тоже боевой был. Всё дрались с местными. Никак мирно не жили. Наши-то их прогнать хотели. Уж и пугали его, и пилораму поджигали. Он: нет, не уйду – и все. Говорил: мы с Настюхой сами всё создали, сами построили. Будем защищать. Ну, эти видят, что Колька не боится ничего, решили дочку припугнуть. Ну и так получилось, в общем, Настеньку застрелили, – дед замолчал.

      – Как так-то? – Виктор хоть и слышал уже этот рассказ от Николаса, но из уст деда он звучал совсем по-другому. – Ну и что с ними стало? Их хоть осудили потом? – спросил он.

      Николай Васильевич затянулся, медленно выпустил дым, потом продолжил:

      – Да, суд состоялся, подозреваемых было пять человек,