Запойное чтиво № 1. Александр Крыласов

адевая спешащих на работу натруженными крылами. Они презирают условности и несут на своём челе печать избранности. Всех ждут рабочие места, их встречают нетронутые постели. Я поставил бы ночным трудягам памятник, но, боюсь, мэрия никогда не выделит мне денег.

      Пошатываясь от усталости, я плёлся домой по московским улицам. Ирония судьбы заключается в том, что мы стареем слишком быстро, не успевая привыкнуть к новой возрастной категории. В двадцать лет я мог не спать две ночи подряд, ища в спорах с друганами смысл жизни. В конце бессонного бдения, смысл жития был нами окончательно найден, но тут же утерян после нагоняя от возмущённых родителей. В тридцать лет после ночного дежурства я бежал на другую работу, а вечером на пару с женой ещё шлялся по гостям. В сорок лет я осознал, что две работы мне уже не потянуть. А сейчас даже представить страшно, что будет со мной, если я сейчас же не завалюсь под одеяло. Ещё бы. Мне, Всеволоду Андреевичу Крылову, врачу психиатру-наркологу, пятьдесят девять лет от роду и скоро я пойду на туалетное мыло. Хотя вряд ли, дай Бог, если на хозяйственное сгожусь. Память, пришпоренная на ночном дежурстве воспоминаниями, никак не хотела тормозить, напоминая норовистую лошадь, и выдала несколько табачных очередей из врачебной практики.

      Юный курильщик

      Нет ничего хуже, чем заниматься лечением никотиновой зависимости у детей и подростков. Самое, я вам доложу, бестолковое занятие. Поймали, допустим, такого Артёмку или Максимку десяти, двенадцати лет за сараями, где он вместе с такими же оболтусами курил, надувая щёки, стыренные у отца сигареты. Если семья попроще – ввалили ему ремня. Если поинтеллигентней – извели нотациями и показали страшные картинки с чёрными лёгкими и барахлящим сердцем. Внизу жуткие надписи: «Курение вызывает рак» или «Купи себе импотенцию». Парнишку такие картинки и слоганы пугают не больше, чем Змей Горыныч и Кащей Бессмертный вместе взятые. Видя подобное легкомыслие, родители хватают упирающегося отпрыска и волокут на приём к наркологу. А дальше начинаются чудеса.

      В один прекрасный день я решил, что у меня самого начались проблемы с психикой. Ещё бы – тридцать шесть лет в малой психиатрии. Не шутка. Ставлю программу контент терапии малолетнему пациенту и выхожу на пару минут в коридор. Возвращаюсь и вдруг слышу самое настоящее хрюканье. По спине сразу поползли мурашки: «Вот оно, началось. Так и до палаты № 6 недолго. Плох тот психиатр, кому не удаётся сойти с ума». Я встряхнул головой, поковырял в левом ухе – вроде отпустило. Пошуровал в правом, взял себя в руки, пробубнил под нос клятву Гиппократа. Тишина и спокойствие. Потом снова раздалось хрюканье, да натуральное такое. Ну, думаю: «Приплыли. Не зря нам, психиатрам-наркологам, раньше молоко за вредность давали и отпуск у нас в полтора раза дольше, чем у большинства врачей». Заглядываю за ширму и вижу такую картину: мальчишка расположился в кресле в позе 69, то есть, там, где должна быть голова, находятся его ноги, а где по идее располагается в кресле пятая точка, белеет голова. Юный балбес в таком положении, конечно же, не может видеть экран телевизора, да это ему и не нужно. Он самозабвенно перехрюкивается по мобильному телефону с приятелем, который сидит за пределами кабинета и оказывает пациенту всяческую, в том числе и моральную поддержку. Видимо, вид у меня был немного всклокоченный и нервный, потому что при моём появлении юный хулиган свалился с кресла на пол и заныл, утирая слёзы: «Только бабушке не говорите. Она меня убьёт». Даже если он бросит курить, любой соседский пацан может взять его на слабо. «А слабо тебе, Максимка, закурить»? И Максимка тут же схватится за сигарету, чтобы всем доказать, что он уже достаточно взрослый, самостоятельный и правильный парниша. Лечить таких малолетних куряк – только время терять.

      Курильщик со стажем

      Но нет ничего легче и приятней, чем лечить курильщиков с большим стажем. Они начинают угрожать с самого порога: «Я курю уже пятьдесят лет и никогда не брошу. Пятьдесят лет! У меня в день уходит четыре пачки папирос. Четыре! Если я брошу курить, то сразу умру. Едва продрав глаза, я должен засандалить пять папирос. Пять! После такой «зарядки» я кашляю до рвоты, а перед глазами плавают и качаются зелёные круги размером с велосипедное колесо. Но без пяти папирос у меня не получается войти в рабочий режим. Ещё на свет не родился тот доктор, который избавит меня от никотиновой зависимости».

      А вот и не угадал. Эта самая благодарная группа пациентов. Они так устали от запредельных доз табака, у них настолько мало осталось здоровья, что достаточно мелкого толчка и от глубоких затяжек останутся одни воспоминания.

      Старик Архипыч восьмидесяти пяти лет, с никотиновым стажем семьдесят пять лет прихромал на приём на костылях. Одну ногу ему уже ампутировали. Диагноз: эндартериит нижних конечностей. (Сужение артерий, если примитивно. Табакокурение одна из основных причин эндартериита). Я сначала подумал, что он в меня запустит костылём, Архипыч был ужасно зол на врачей, а особенно на хирургов. Его лечащий врач отказался делать старикану операцию на ноге, пока тот не бросит выкуривать четыре пачки папирос в день. Архипыч разорялся, что таких докторов нужно сразу ставить к больничной стенке и пускать в расход. Я возразил, что две ноги – роскошь, а одна ни к чему. Пусть ездит безногий