Обещание. Анастасия Максименко

хотелось крикнуть мне в его красивое, одновременно родное и чужое лицо. – «Нет, потому что тебя здесь не должно быть!»

      Но я не крикнула, а только сдержанно кивнула, выдергивая руку из его крепких, горячих пальцев, нарочито спокойно стряхнула несуществующие пылинки с пальто, проводя по нему ладонью, мысленно стеная, что Ира снова задерживается.

      «Вот что так долго можно делать на унитазе?» – мрачно подумала. – «Боги, тут Божнев стоит, а я думаю об Ире и унитазе. Картина Репина – «Приплыли».

      – Все хорошо, – еще раз повторила, отворачиваясь и прилагая все силы, чтобы на него не смотреть. Не смотреть в кофейные манящие глаза, светящиеся сейчас искренней, неподдельной тревогой. Мне хотелось сквозь землю провалиться или вдруг оказаться как можно дальше отсюда. Да хоть на необитаемом острове. Всяко лучше, чем с ним вот так.

      – Хорошо. Я рад, что вы не сильно пострадали, но я сожалею, что доставил вам неприятности. Вот, – мне в руки сунули визитку и… розу, на которую я уставилась как на тридцатое чудо света. – Если понадобится помощь, или хоть что-то, что позволит загладить мою вину, позвоните. Простите, я спешу.

      Кир кивнул мне и быстро затерялся в толпе, а я стояла и поочередно смотрела то на визитку, то еще растерянней ― на злосчастную ни в чем не повинную, слишком помятую розу, то на толпу мимо проходящих и с подозрением косившихся людей. В тот момент в моей голове был всего лишь один вопрос, крутящийся, словно заезженная старая пластинка:

      – Какого черта, Божнев?

      «Какого хрена мы встретились именно сейчас и вот так?»

      Треск – и роза в моей руке сломалась на две части. Мне было жаль бедный цветок, но так вышло случайно. Визитка полетела в урну, а цветок выбросить туда же я не смогла.

      – Ада? – окликнула меня быстро спускающая со злосчастных ступеней ресторана Ирина, взволнованно поглядывая на мой взъерошенный вид. – Что уже успело произойти? Тебя что, и на минуту оставить нельзя?

      Она заметила сломанную розу и удивленно округлила глаза.

      – Ой, а откуда это у тебя?

      От моего уставшего, но тем не менее злобного взгляда подруга замолчала.

      Махнув на нее рукой, всунув в ее руки бутон, буркнула:

      – Пойдем.

      А пройдя несколько шагов, с трудно сдерживаемым раздражением спросила:

      – Вот скажи мне, Ир, что можно делать в туалете битых полчаса? Как у тебя так получается?

      Если у подруги еще и оставались вопросы, то они напрочь испарились. Она мне виновато улыбнулась и развела руки в стороны, случайно проехавшись несчастным бутоном по лицу проходящего мимо мужчины.

      – Простите, – виновато улыбнувшись, крикнула Ира в спину ругающемуся несчастному. Я тихо хохотнула, покачав головой. – Так откуда богатство?

      – Не задавай вопросов, на которые не хочешь получить лживые ответы.

      – Злая ты, – притворно обиделась подруга. – Но так и быть, сегодня я тебя прощаю.

      Хмыкнула:

      – Благодарю покорно.

      Всю дорогу до дома