Чужбина с ангельским ликом. Лариса Кольцова

характерным оптимизмом, как старая сухая ветка быстро отгорела, начала чахнуть, болеть. Через год она умерла, оставив меня совершенно одну в большом доме. Это произошло во сне, она просто не проснулась. Я полдня пробродила по пустынным комнатам, запухшая от слёз, не понимая, что мне делать, куда бежать и к кому взывать о помощи. Но случилось чудо. Как только я очухалась от горя, то достала последние деньги из наших общих с бабушкой сбережений. И как только я направилась в ближайшее бюро похоронных услуг, меня перехватил на выходе из усадьбы один человек. Он был из числа сопровождающих нас с бабушкой через загадочные тоннели. Он и организовал последующие похороны. Вначале привезли длинный узкий контейнер. Тот самый ужасный короб, но предназначенный не для хранения чего-то ценного для жизни, а тот, в котором и увозят умершего на поля погребений. После чего отвезли в нём окоченевшие останки моей худенькой бабушки туда, откуда нет возврата. Мне тот человек объяснять так ничего и не пожелал, не взяв с меня за хлопоты ничего. Напротив, передал матерчатую небольшую сумку с деньгами, сказав, что мы с бабушкой забыли их у одного из провожатых в той суете, пока располагались на новом, а в действительности на старом и давно покинутом месте. Я и не подумала ему возражать, поскольку у меня не было ничего лишнего. Я решила, что деньги были переданы Тон-Атом напоследок бабушке, а она по старости своей о них забыла. Вот люди и вернули то, что были должны. Мне было проще так думать и не грузить свою голову раздумьями о том, могло ли быть иначе. Денег было достаточно, чтобы какое-то время о них не думать, а мне окончательно проснуться для наступившей и совсем другой жизни.

      Я была к тому времени наполовину седая, как пожилая женщина, не будучи ничуть старой. Я хорошо помню, что собственную седину я разглядела в старом зеркале в старом том доме. И удивилась её обилию, её неожиданности, вздрогнув всем своим существом. А где же обещанное Тон-Атом ослепительное будущее с тем, кого никак не могла увлечь женщина, смотрящая на меня из мутной глубины зазеркалья? И я заплакала настолько горько, насколько и бесполезно. Промаявшись около года одна без бабушки, я решила продать усадьбу Тон-Ата. Я и понятия не имела, насколько это непросто сделать. По неопытности я сразу нарвалась на чиновников-мошенников, продав огромный земельный участок очень дёшево. Старый же дом с роскошным садом лишь чудом удалось перехватить из их загребущих неправедных рук неизвестному для меня благодетелю. Он прислал своего агента, сообщившего, что я могу тут жить столько, сколько захочу. Но я совершенно не хотела оставаться в огромном, страшном своей пустотой, доме. Была и ещё одна причина моего бегства оттуда. Неизвестные мне люди приходили в дом под видом друзей неизвестного благодетеля, распоряжались там, ведя свою тёмную и непонятную жизнь. Появлялись, ночевали или жили в заброшенных комнатах некоторое время, а потом исчезали опять. Не проявляя ко мне ни малейших чувств, ни плохих, ни хороших, как будто я была безликим стражем старой